Дамы по случаю вечера с офицерами надели свои лучшие платья, многие из которых были отделаны знаменитыми брюссельскими кружевами. Их драгоценности переливались при свете многосвечных люстр всеми цветами радуги. От обилия кокетливых и доброжелательных улыбок, от всеобщего оживления у Джулии кружилась голова. Казалось, вся Европа явилась в этот ответственный момент в Брюссель, чтобы поддержать свои армии.
Сама Джулия была сегодня в летящем платье с «фонариками» темно-зеленого шелка, из-под которого виднелся белый шелковый подол нижнего платья. Из украшений на ней были жемчужные подвески и ожерелье; кроме того, нитка жемчуга обвивала ее запястье. Сейчас она неторопливо двигалась между гостями, обмениваясь любезными фразами со всеми, кому представляли ее лорд и леди Тревонанс. Иногда за ее спиной слышался шепот о «лондонских крысах», и Джулия прикрывалась веером, чтобы спрятать игравшую на губах улыбку.
Сказать по правде, она не запоминала тех, с кем ее знакомили, ибо сейчас никто из них ее не интересовал. Ее рассеянный взгляд обегал все гостиные и комнаты, по которым они проходили, с одной-единственной целью: найти того, ради кого она явилась сюда. С каждым шагом сердцебиение ее все учащалось: перед каждым очередным поворотом она была уверена, что сейчас увидит его.
Наконец это случилось. Когда ее взгляд упал на его широкие, расправленные по-военному плечи, ей показалось, что прямо перед нею распахнулось окно и свежий ветер с силой подул ей в лицо.
Любимый, думала она.
Но простит ли он ее?
Темно-синий мундир с красными нашивками и серебряным галуном обрисовывал его атлетическую фигуру, белые шелковые бриджи и чулки обтягивали икры сильных ног. Вне всякого сомнения, он был самый красивый из всех присутствующих мужчин. Неудивительно, что юные дамы, стоявшие поблизости, без конца строили ему глазки.
– Он здесь, – прошептала Джулия, наклонившись к маркизе.
Леди Тревонанс проследила за ее взглядом.
– Да, и Веллингтон тоже. Какие они оба красавцы! Представьте, даже у меня сердце трепещет в груди от волнения. Идемте. Вам следует познакомиться с человеком, от которого зависит карьера Блэкторна.
Джулия направилась к Эдварду.
Он стоял возле камина в одной из последних комнат анфилады. В соседней гостиной играл оркестр, но звуки вальса перекрывались окружающими голосами. Эдвард смеялся, видимо, над какой-то остротой Веллингтона. Как он умопомрачительно красив! – подумала Джулия. Интересно, наскучит ли ей когда-нибудь смотреть на него? Вряд ли.
Она улыбнулась. Он все еще не замечал ее. Насколько ей было известно, он не знал об ее приезде в Брюссель. Она продолжала писать ему письма, но ни разу не обмолвилась о том, что намерена воспользоваться приглашением леди Тревонанс. Что он подумает, когда увидит ее? Рассердится или нет?
Взглянув на собеседника Эдварда, она несколько смутилась: герцог Веллингтон рассматривал ее оценивающе и, кажется, весьма одобрительно. Какая у него обаятельная улыбка, невольно подумала она. Герцог был высокого роста, у него были голубые глаза, каштановые волосы и бронзовое, как у Эдварда, загорелое лицо. Крупноватый нос, по мнению Джулии, совсем не портил его. Поймав ее взгляд, герцог с улыбкой наклонил голову, после чего обернулся и что-то шепнул Эдварду.
Увидев ее, Эдвард вздрогнул и, кажется, произнес ее имя. В следующее мгновение он уже представлял леди Блэкторн его светлости герцогу Веллингтону.
Приседая перед знаменитым полководцем, Джулия испытывала весьма странное чувство. Стоявшему перед нею человеку скоро предстояло во главе объединенных армий сразиться с тем, кто совсем недавно покорил чуть ли не всю Европу. От него веяло уверенностью и добродушным спокойствием, и, непонятно почему, Джулии казалось, что она смотрит в лицо собственной судьбе. Ей наконец сделалось не по себе, так что по спине пробежали мурашки.
Он что-то говорил ей.
– …слышал, что вы женщина здравомыслящая и сильная духом. Из вас вышла бы прекрасная жена офицера. – Он слегка улыбнулся, и в углах его глаз собрались морщинки. – Майор Блэкторн здорово сглупил, что упустил вас в свое время. – Сказав это, он внимательно посмотрел на Эдварда, потом скользнул взглядом по лицу Джулии и обернулся к леди Тревонанс, чтобы пригласить ее на танец.
Джулия почти с благоговением смотрела ему вслед.
– Понятно, почему ты так ревностно выполняешь все его распоряжения, – шепнула она Эдварду. – Я еще ни разу в жизни не сталкивалась с такими людьми, как он.
– Таких, как он, больше нет, – услышала она ответ Эдварда.
Ей хватило одного взгляда на него, чтобы убедиться, что он не простил. Если бы у нее оставались какие-либо сомнения на этот счет, то уже следующая его фраза внесла полную ясность.
– Не могу уразуметь, зачем ты приехала, – заметил он довольно язвительно. – Верно, из любопытства, как все? Публика обожает поглазеть, как армии готовятся к войне.
Джулия лихорадочно подыскивала ответ. Первой ее мыслью было сказать Эдварду, что его дядя – вернее, отец – явился в Брюссель с недобрыми намерениями. Но, поразмыслив, она решила пока от этого воздержаться: ведь хотя сэра Перрана многие видели в городе, он до сих пор не показывался в обществе и, видимо, не спешил с осуществлением своих намерений, каковы бы они ни были. Все остальные ответы, приходившие ей на ум, были еще менее удачными и вряд ли помогли бы ей смягчить гнев Эдварда.
В конце концов она решила свести разговор к шутке.
– Ты просто видишь меня насквозь, – сказала она, кокетливо потупив взор и обмахиваясь веером. – Конечно, я приехала из любопытства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135