Я не в силах помешать ей делать то, что она хочет. Я могу лишь просить ее зайти к вам, чтобы вы сами высказали ей свое мнение.– Но вы вместе с ней ходите к этим людям. Именно под вашим влиянием она...– И тем не менее я уверена, что не могла бы остановить ее. Я скажу, что вы хотите поговорить с ней. – И с этими словами я покинула спальню мадам де ла Таль.В тот вечер, придя в свою комнату, я легла спать, но еще не успела заснуть, как в замке поднялась страшная суматоха. Я услышала чьи-то гневные крики, вопли страха и, накинув пеньюар, вышла в коридор.Пока я стояла у дверей своей комнаты, не зная, что предпринять, мимо пробежала одна из служанок.– В чем дело? – спросила я.– Улитки в постели мадам!Да, таков был ответ Женевьевы. Она выслушала замечание Клод довольно спокойно – по крайней мере, так казалось, – но тут же решила отомстить, И из-за этого-то и разгорелся весь сыр-бор.Я отправилась к ней в комнату и постучала в дверь. Ответа не последовало, я вошла и увидела, что Женевьева лежит на кровати и притворяется спящей.– Это бесполезно, – сказала я.Она открыла один глаз и рассмеялась:– Вы слышали вопли, мадемуазель?– Их слышали, наверное, во всем замке.– Представляете себе ее лицо, когда она их увидела?– На самом деле это не очень весело, Женевьева.– Бедная мадемуазель. Мне всегда жаль людей, лишенных чувства юмора.– А мне всегда жаль людей, которые откалывают такие номера. Как вы думаете, чем теперь все это кончится?– Она будет знать, что ей следует заниматься только собственными делами и не совать нос в мои.– Но все может обернуться совсем по-иному!– Ох, ну не надо! Вы такая же плохая, как она.Попытка запретить мне видеть Жан-Пьера и всех остальных ни к чему не приведет. Это ей не удастся.– А если ваш отец запретит...Она выпятила нижнюю губу:– Никто ничего мне не сможет запретить!– В любом случае надо отказаться от этих детских штучек с улитками.– Да что вы говорите? Но разве вы не слышали ее криков? Держу пари, она страшно перепугалась, и поделом.– Думаете, что это так просто сойдет вам с рук?– Она может делать все, что ей нравится. А я буду делать все, что нравится мне.Я понимала, что разговаривать с ней совершенно бесполезно, и решила уйти. Но была очень обеспокоена, и не столько ее глупым поведением, сколько ее явно растущей привязанностью к Жан-Пьеру.На следующее утро, когда я работала в галерее, туда явилась Клод. На ней была темно-синяя амазонка и такого же цвета шляпа для верховой езды. От этого ее глаза казались еще более глубокими и голубыми. Я видела, как она раздражена и сердита, хотя и пыталась это скрыть.– Вчера ночью произошла отвратительная история, – сказала она. – Вы, очевидно, в курсе.– Да, – ответила я.– У Женевьевы скверные манеры. Неудивительно, имея в виду компанию, в которой она вращается. И я думаю, мадемуазель Лоусон, в какой-то мере в этом можно обвинить и вас. Согласитесь, что с того времени, как вы сюда приехали, она стала дружить с виноградарями.– Эта дружба не имеет ничего общего с ее плохими манерами. Они были скверными еще до того, как я приехала в замок.– Вы оказываете на нее дурное влияние, мадемуазель Лоусон, и поэтому я прошу вас покинуть замок.– Покинуть замок?– Да. Это будет наилучшим выходом из создавшегося положения. Я прослежу, чтобы вам заплатили все, что причитается, и мой муж поможет вам найти другую работу. Но я не хочу слушать никаких возражений. Мне хотелось бы, чтобы вы покинули замок в течение двух часов.– Но это абсурд. Я еще не закончила работу.– Мы найдем, кто сможет ее завершить.– Вы не поняли. У меня свои собственные методы работы, и поэтому я не могу оставить картины, пока сама их не закончу.– Я здесь хозяйка, мадемуазель Лоусон, и прошу вас уехать.Как она была уверена в себе! Неужели ее влияние на графа было столь велико? И поэтому она могла требовать все, что ей угодно? Видимо, да. Она считала, что граф ей ни в чем не откажет.Ее губы презрительно скривились:– Вы получите распоряжение от самого графа.Меня обуял холодный ужас. Скорее всего она уже просила его уволить меня, и он, стремясь доставить возлюбленной удовольствие, удовлетворил ее желание. Идя за ней следом в библиотеку, я всячески гнала прочь мрачные предчувствия. Она широко распахнула дверь и крикнула:– Лотэр!– Клод, – сказал он, – что вам угодно, дорогая?Он поднялся с кресла и двинулся ей навстречу и тут вдруг увидел меня. Его замешательство длилось всего лишь долю секунды, потом он склонил голову в знак приветствия.– Лотэр, – заявила она. – Я сказала мадемуазель Лоусон, что она не может здесь более оставаться. Однако она отказывается принять увольнение от меня, поэтому я привела ее к вам, чтобы вы сами сообщили ей об этом.– Сообщил ей? – спросил он, переводя взгляд с ее сердитого лица на мое, полное презрения.Должна признать, что в этот момент она была прекрасна. Гнев разрумянил ее щеки, что еще больше подчеркивало необыкновенную голубизну ее глаз и белизну прекрасных зубов.– Женевьева подложила мне в постель улиток. Это было ужасно!– Мой Бог! – пробормотал он. – Что за удовольствие она испытывает, разыгрывая такие глупые шутки?– Она находит это забавным. Ее манеры ужасны. Что можно ожидать... Вы знаете о том, что ее самыми близкими друзьями являются Бастиды?– Нет, я этого не знал, – сказал граф.– Поверьте мне, что так оно и есть. Она постоянно торчит там. И даже сказала мне, что мы все ей безразличны. Мы не так приятны, не так интересны, не так умны, как ее дорогой друг Жан-Пьер Бастид. Да, он ее самый дорогой друг, хотя она обожает всю эту семью. Бастиды! Вы знаете, кто они такие.– Лучшие виноградари в нашей округе, – сказал граф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109