– Ведь вас не было дома ко второму завтраку.– Нет смысла делать из нашей прогулки секрет, – ответила я.– Он хотел видеть вас, как только вы вернетесь.– Нас обеих? – спросила Женевьева, и я подумала, что вот уже и нет той сияющей, беспечной девочки, которая совсем недавно от души веселилась у Бастидов.– Нет, только мадемуазель Лоусон. Он будет в библиотеке до шести часов. Вы как раз успеете застать его там, мадемуазель.– Я немедленно иду туда, – сказала я и отправилась в библиотеку, оставив Нуну с Женевьевой.Граф читал и, когда я вошла, лениво, почти нехотя, отложил книгу в сторону.– Вы хотели видеть меня? – спросила я.– Садитесь, пожалуйста, мадемуазель Лоусон.– Я должна поблагодарить вас за миниатюру. Она прелестна.Он склонил голову.– Я был уверен, что вы оцените ее. Вы, конечно, узнали ее?– Да. Она очень похожа. Но боюсь, что вы слишком щедры.– Разве можно быть слишком щедрым?– Вы были очень добры, что положили свои подарки в башмаки.– Но вы же разъяснили мне мой долг... – Он улыбнулся. – У вас был приятный визит?– Мы были у Бастидов. Я считаю, что общение Женевьевы со сверстниками оказывает на нее благотворное влияние, – сказала я несколько вызывающим тоном.– Не сомневаюсь в вашей правоте.– Ей так было интересно участвовать во всех играх... в рождественских празднествах... соблюдать традиции, видеть их простоту и непосредственность. Я надеюсь, что вы не имеете ничего против нашего визита.Он пожал плечами и сделал рукой жест, который мог означать все, что угодно.– Женевьева должна быть с нами сегодня за обедом, – сказал он.– Я уверена, что она будет рада.– Не думаю, что мы сможем соревноваться в непосредственности и простоте с местными жителями, но я просил бы и вас присоединиться к нам вечером... Если пожелаете, мадемуазель Лоусон.– Благодарю вас.Граф снова наклонил голову, давая понять, что разговор окончен. Я поднялась с кресла, и он проводил меня до двери, распахнув ее и давая мне возможность выйти.– Женевьева очарована вашим подарком, – сказала я. – Как жаль, что вы не видели ее лица, когда она открыла коробочку!Граф снова улыбнулся, и я ощутила прилив счастья. Я ожидала выговора, а вместо этого получила приглашение. Что за великолепное Рождество!
Итак, мне представилась возможность покрасоваться в моем новом платье. Я была очень взволнована, взволнована ожиданием чего-то необычного, как будто тот факт, что я надела платье, которое он сам выбрал для меня, превращал меня совсем в иную женщину.Но ведь он ничего не выбирал. Просто заказал в парижском магазине платье, которое подошло бы женщине, которая прежде носила то, черное бархатное. И, тем не менее, цвет нового платья как нельзя лучше подходил моей внешности. Ничего более удачного и придумать было нельзя. Случайно ли это?Или он сам назвал цвет? Мои глаза буквально сверкали изумрудным блеском, а волосы отливали золотом. Я была уверена в том, что в новом платье выгляжу почти привлекательной.В приподнятом настроении я начала спускаться по лестнице, как вдруг лицом к лицу столкнулась с мадемуазель де ла Монель. Она выглядела просто ослепительно в шифоновом платье бледно-лилового цвета, отделанном зелеными шелковыми бантами; ее светлые волосы были завиты локонами, закрепленными на макушке большой жемчужной заколкой, а несколько завитков прелестно ниспадали вдоль ее красивой и тонкой шеи. Она посмотрела на меня с некоторым недоумением, как будто пыталась вспомнить, где и когда мы встречались раньше. Я объяснила это тем, что в новом платье выгляжу совершенно иначе, нежели в малопривлекательном костюме для верховой езды.– Я Даллас Лоусон, – сказала я. – Реставрирую в замке картины.– Вы обедаете с нами? – услышала я удивление в ее неприязненном тоне.– По приглашению графа, – ответила я не менее холодно.– Неужели?– Именно так.Ее глаза внимательно изучали каждую деталь моего платья, оценивая и прикидывая его стоимость. Оно удивило ее, наверное, не меньше, чем приглашение графа.Она повернулась и пошла впереди меня, показывая всем своим видом, что даже если граф настолько эксцентричен, что пригласил кого-то, кто работает на него, влиться в компанию его друзей, то это касается его лично, а она просто не желает меня знать.Гости собрались в одной из столовых около банкетного зала. Граф был поглощен разговором с мадемуазель де ла Монель и не заметил моего появления, но Филипп тотчас же направился мне навстречу. Я подумала, что он, должно быть понимая, как я буду себя неловко чувствовать в этой компании, уже поджидал меня. Еще одно свидетельство его доброты.– Могу я позволить себе заметить, что вы выглядите очень элегантно?– Благодарю. Я хотела бы спросить вас: присутствующая здесь мадемуазель де ла Монель из той самой семьи, о коллекции картин которой вы упоминали?– А... собственно... почему... Да. Ее отец тоже здесь. Но я надеюсь, что вы не говорили об этом моему кузену?– Конечно нет. В любом случае я вряд ли оставлю замок, чтобы поработать в ее доме.– Вы думаете так сейчас, но, если когда-нибудь...– Хорошо, я буду помнить о вашем предложении.К нам подошла Женевьева. На ней было розовое шелковое платье, но выглядела она очень подавленно и уныло – никакого сравнения с той девочкой, которая всего несколько часов тому назад возлагала корону на голову короля.В этот момент всех пригласили к столу, и мы перешли в зал, где красиво сервированный стол был освещен свечами в канделябрах, расставленных на столе на равных промежутках друг от друга.Я сидела рядом с пожилым джентльменом, который проявил большой интерес к картинам, и мы с ним много говорили на эту тему. Наверное, меня специально посадили таким образом, чтобы я смогла его развлекать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109