Он обратил
внимание на троих в коричневом и пурпурном, которые, войдя в гостиницу,
беседовали с мажордомом.
- Очень полезный в практическом отношении аспект паонитской культуры
- это стиль одежды. Можно с одного взгляда определить род занятий человека
по его костюму. Ведь пурпурный и коричневый - это цвета тайной полиции?
- Да, - проговорил Беран. Внезапно его беспокойство улетучилось.
Случилось самое худшее - и напряженность спала: невозможно ужасаться тому,
что уже произошло. Задумчиво он произнес: - Я полагаю, они разыскивают
меня.
- В этом случае, - сказал Палафокс, - самым мудрым с твоей стороны
будет исчезнуть.
- Исчезнуть? Куда?
- Туда, куда я укажу.
- Нет, - сказал Беран. - Вашим орудием я больше не буду.
Палафокс поднял брови:
- Что ты теряешь? Я предлагаю спасти твою жизнь.
- Но не из заботы о моем благополучии.
- Разумеется, нет, - зубы Палафокса на мгновение сверкнули в ухмылке.
- Только простофилю можно было бы так провести. Я окажу услугу прежде
всего себе самому, а заодно и тебе. Если ты понимаешь это, я предлагаю
сейчас же покинуть гостиницу. Я не хочу слишком явно обнаруживать себя во
всей этой истории.
- Нет.
Палафокс начинал злиться:
- Чего ты хочешь, в конце концов?
- Я хочу стать Панархом.
- Да, конечно! - воскликнул Палафокс. - С какой же, думаешь, стати я
здесь? Пойдем, надо поскорее убираться отсюда - в противном случае ничем,
кроме падали, ты не станешь.
Беран встал, и они покинули гостиницу.

13
Вдвоем они летели на юг над паонитскими поселками со множеством
старинных усадеб, потом над морями, испещренными белыми точками - парусами
рыбацких судов. Они летели все вперед и вперед, и ни один не проронил ни
слова - каждый был погружен в свои мысли.
Наконец Беран прервал молчание:
- Каков же тот процесс, в результате которого я стану Панархом?
Палафокс ответил коротко:
- Он начался месяц назад.
- Слухи?
- Необходимо, чтобы до людей Пао дошло, что ты существуешь.
- А чем я лучше Бустамонте?
Палафокс сухо рассмеялся:
- Ну, если в общих чертах - определенные планы Бустамонте не в моих
интересах.
- И вы надеетесь, что я буду снисходительнее к вам?
- Во всяком случае, упрямее Бустамонте ты не будешь.
- В чем же состоит упрямство Бустамонте? Он отказывается выполнять
любые ваши желания?
Палафокс гулко фыркнул:
- Ах ты, юный негодяй! Да ты лишишь меня всех моих привилегий!
Беран молчал, отчетливо сознавая, что если он действительно станет
Панархом, в первую очередь сделает именно это.
Палафокс продолжал говорить более примирительно:
- Но это все в будущем и не должно сейчас нас беспокоить. Сейчас мы
союзники. И в ознаменование этого союза я подготовил все для проведения
твоей первой модификации, как только мы вернемся в Пон.
Беран был потрясен: модификация? Секунду он размышлял, сомневаясь.
- И какого рода?
- Какую ты предпочитаешь? - ласково поинтересовался Палафокс.
Беран скользнул взглядом по твердому профилю. Палафокс, казалось, был
вполне серьезен.
- Использование всех ресурсов мозга.
- О, эта модификация - самая сложная и тонкая из всех прочих, и
потребовались бы годы сложнейшей работы - даже в условиях Брейкнесса. В
Поне это невозможно. Выбирай другую.
- Вне сомнения, моя жизнь будет полна непредвиденных случайностей, -
сказал Беран. - Способность испускать энергию из руки может очень
пригодиться.
- Правда, - согласился Палафокс, - но, с другой стороны, что может
внести большее замешательство в ряды врагов, чем зрелище того, как ты
поднимаешься в воздух и улетаешь? И поскольку разрушительная энергия твоей
руки устрашила бы не только врагов, но и друзей, нам лучше избрать в
качестве первой модификации способность к левитации.
В иллюминаторе показались исхлестанные прибоем утесы Нонаманда.
Путники миновали прокопченную рыбацкую деревушку, пролетели над отрогами
Сголафа, скользнули над самыми скалами к главному хребту континента. Гора
Дрогхэд оскалила свои страшные клыки. Они проплыли вокруг ледяных склонов
и скользнули вниз, на плато Пон. Машина приземлилась неподалеку от низкого
длинного здания с базальтовыми стенами и крышей из стекла. Двери
отворились: Палафокс загнал машину внутрь здания. Они опустились на пол из
белой плитки. Палафокс открыл ворота и вывел Берана. Тот замялся,
подозрительно изучая четверых, идущих им навстречу. Они различались
ростом, сложением, цветом кожи и волос, но все-таки были похожи.
- Мои сыновья, - сказал Палафокс. - Везде на Пао ты встретишь моих
сыновей... Но время дорого, мы должны приступить к модификации.
Юноша вышел из машины и последовал за сыновьями Палафокса.
Усыпив Берана, они уложили тело на кушетку, ввели тонизирующие и
кондиционирующие средства. Затем, отступив назад, включили генератор.
Послышался пронзительный вой, вспышка фиолетового цвета осветила все
вокруг, пространство исказилось - создавалось впечатление, что вся картина
видна сквозь постоянно движущиеся пластины некачественного стекла.
Вой затих. Четыре фигуры снова шагнули вперед, к телу, теперь
окоченевшему, затвердевшему, на вид мертвому. Плоть была жесткой, но
эластичной, кровь свернулась, суставы утратили подвижность.
Сыновья Палафокса работали быстро, с невероятной ловкостью.
Использовали ножи с лезвиями толщиной лишь в шесть молекул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54