Тогда ей только исполнилось восемнадцать, и она с ума по нему сходила. Она еще сказала своей соседке по комнате, что на баскетбольной площадке Авери — его звали Авери Хауэлл, был он рыжеволос, весь в веснушках и ростом в шесть футов пять дюймов, — так вот, что Авери на баскетбольной площадке — это «ожившая поэзия». Буквально так. Восемнадцатилетняя Сара Фитц, влюбленная как мартовская кошка. Но даже то чувство не имело ничего общего с тем, что она испытывала рядом с Эндрю. Но можно ли это назвать любовью? Нет, и она знала правильное название происходящему. А значит, она — типичная «телка».— Вопрос, мама.— Что? Извини, я задумалась.— Тетя Хите задала тебе вопрос.— Мой вопрос заключался в следующем, — повторила Хите тоном гораздо более раздраженным, чем того допускала ситуация. — Пойдем ли мы в ту маленькую омлетную на Шестьдесят первой или доедем до «Коко Паццо»?— Я голосую за «Коко Паццо», — заявила Молли.— Там слишком дорого, — отрезала Сара.— Я угощаю, — возразила Хите.— Все равно.— Значит, омлеты, — заключила Хите и тяжело вздохнула.— Почему за тобой всегда остается последнее слово? — возмутилась Молли.— Ничего подобного, — ответила Сара.— Нет, чего. Я хочу в «Коко Паццо», тетя Хите хочет в «Коко Паццо»...— Там всегда полно народу, — пояснила Сара. — Столики у них заказывают за несколько недель. Кроме того, неужели тебе охота тащиться в такую даль в такой холод?— Такси, милочка, — вмешалась Хите и подмигнула Молли. — Последнее достижение цивилизации. Такие желтенькие, с мотором, просто прелесть.— Да, попробуй поймай его в такую погоду, — не сдавалась Сара.— А если все-таки поймаем? — настаивала Молли.— И он согласится довезти нас до Семьдесят четвертой? — добавила Хите.— И мы доедем туда, не врезавшись по дороге в телефонный столб...— И у них найдется для нас местечко...— Тогда ты согласишься там поесть?— Послушайте, мне абсолютно наплевать, где мы будем есть, — неожиданно взорвалась Сара. — Только перестаньте меня доставать, хорошо?— Ого! — поразилась Молли. — Что еще за новости?— Ладно, будем есть гребаные омлеты, — сказала Хите.— Думай, что говоришь при Молли! — рявкнула Сара.— Да брось, мам, мне уже доводилось слышать это слово.— То, что ты его слышала, еще не дает права твоей тете повторять его каждые десять секунд.— Каждые?..— А еще «телка», «шлюха», и что еще там входит в твой лексикон...— Послушай-ка...— Мама, перестань...— Нет, это вы послушайте. Всякий раз, как вы собираетесь вместе, я оказываюсь в роли...— Мама, да что с тобой?— Помолчи, Молли, — остановила ее Хите.— Действительно, лучше помолчите, — бросила Сара.В гробовом молчании они миновали «Сакс», затем «Сант-Патрик». Сара вся кипела, в то же время прекрасно отдавая себе отчет, что за ее спиной Хите и Молли обмениваются удивленными взглядами. Когда они дошли до «Тиффани», ее гнев улетучился, и она сама уже не понимала, что спровоцировало его вспышку.— Ладно, пошли в «Коко Паццо», — объявила она. — Если только найдем там свободный столик.— Я вообще-то передумала вас угощать, — съязвила Хите.— Тогда угощу я, черт побери! — воскликнула Сара.Все разом расхохотались.Сара решила, что теперь все в порядке. * * * Выбранного Майклом детектива из Технического отдела звали Фредди Култер. Узкобедрый, с худым скуластым лицом, темно-карими глазами, шапкой густых черных волос и черными усиками, словно заимствованными у злодея из вестерна, больше всего он напоминал долговязого подростка. Одет он был в джинсы, рубашку и синюю джинсовую куртку. Справа на поясе висела кобура с полицейским револьвером. Култер являлся детективом первого класса, прикомандированным к окружной прокуратуре. Реган и Лаундес обрисовывали, что может ждать его сегодня ночью в лавке портного, а он внимательно слушал.— Сегодня воскресенье, значит, лавка закрыта, — заявил Лаундес.«Идиот, — подумал Реган. — Кто послал бы его туда, если бы лавка работала?»— Сигнализации нет, — добавил он.— Мафии сигнализация ни к чему, — пояснил Лаундес.— Тот, у кого хватит ума ограбить принадлежащую мафии точку, заслуживает всего того, что с ним произойдет потом.— Сегодня ты грабишь точку мафии, а назавтра у тебя все четыре руки переломаны.— И это при условии, что ты вернул украденное.— Итак, сигнализации нет, а на двери простенький замок, — подытожил Лаундес.— А в чем подвох? — поинтересовался Култер.— Подвох в том, что там только одна входная дверь, и выходит она прямо на Брум-стрит.— Пешие полицейские патрули там ходят? — задал следующий вопрос Култер.— А что толку?— Можно постучаться в несколько дверей, — пояснил Култер.— Хорошая идея, — одобрил Майкл. — Мы можем его переодеть?— Я гроша ломаного не дам за жизнь полицейского, если его поймают в форме под одеждой, — скривился Лаундес.— Только я рассчитываю, что меня не поймают, — усмехнулся Култер.— Попадешься в форме в доме, принадлежащем мафии, и твои родственники могут смело посылать за цветами, — не унимался Лаундес.— Чтобы возложить их на твою могилу, — подхватил Реган.— Не берите в голову, — отмахнулся Култер.Он пользовался репутацией отчаянного смельчака, которая в глазах Регана не стоила и яйца выеденного. В таких случаях только дураки идут на сознательный риск. Лично Реган и за миллион баксов не сунулся бы в гнездо мафии в форме и с аппаратурой для прослушивания. На взгляд Регана, глупее Култера не было никого во всем подразделении.— Схема такова, — сказал он и принялся рисовать грубый чертеж на листке бумаги. Култер внимательно следил за тем, что выходило из-под его пера. — Загородка, вернее, просто занавеска, примерно здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107