Ее глаза горели праведным гневом.— Сама посуди, — продолжал он. — Мы находим «жучки», и как только ты об этом узнаешь, так сразу убегаешь. Бобби найдет такое поведение очень подозрительным.— В самом деле? — Сара подошла к нему вплотную. — Тогда тебе придется объяснить Бобби истинную причину моего ухода. Первая причина: ты настолько мне не доверяешь, что даже его фамилию боишься назвать, если у него, конечно, есть фамилия. Второе...— Триани, — перебил Эндрю. — Его зовут Бобби Триани.— Спасибо. Но ты малость опоздал. Вторая причина: ты не веришь, что каждую среду я бежала сюда как угорелая вовсе не для того, чтобы втыкать «жучки» в телефоны, а потому что любила тебя и хотела быть рядом с тобой. И еще можешь добавить, что ухожу я потому, что не услышала от тебя ни слова извинений за то, что из-за тебя я вляпалась в какие-то шпионские страсти. Ты не подумал сказать: «Прости, что совершенно посторонние люди слышали все то, что ты говорила мне и что предназначалось только для моего уха. Прости, что произошла такая неприятность. Мне очень жаль, потому что я безумно тебя люблю и ни за что на свете не хотел бы причинить тебе боль». Передай Бобби Триани, что ухожу я именно поэтому. Потому что ты даже не подумал извиниться за то, что по твоей милости я оказалась по уши в дерьме.Внезапно Сара поняла, что она вовсе не играет. Сейчас с Эндрю говорила не Сара Уэллес, сидящая на крючке у окружного прокурора, а совсем другая Сара Уэллес, на беду свою по уши влюбившаяся в гангстера. В бандита. В мафиозо. И разговор у них шел вовсе не о промышленном шпионаже. Она стояла не в силах пошевелиться, глядя ему прямо в лицо, и слезы струились по ее щекам.— Я знал, что ты тут совершенно ни при чем, — шепнул он и привлек ее к себе.— И очень жаль, что ни при чем, — всхлипнула она.В комнату на Гранд-стрит, где сидели в наушниках Реган и Лаундес, донеслись звуки приглушенных рыданий, из чего детективы сделали правильный вывод, что теперь она плачет, уткнувшись ему в плечо. Но они прослушали и записали весь предыдущий разговор, поскольку тот, кто нашел и обезвредил «жучки» и «раба», не заметил одноваттный передатчик, установленный Фредди Култером в феврале месяце. * * * Хите сменила прическу. Откинутые назад волосы придавали ей образ стремительности и полета. Ровно через сорок минут она сядет на самолет, летящий в Доминиканскую Республику. Там она за один вечер оформит развод и послезавтра вернется в Нью-Йорк. Ей уже не сиделось на месте. Она барабанила пальцами по столу, постукивала ногой по полу и нервно подносила к губам бокал с джином и тоником.— Как жаль, что ты не можешь лететь со мной, — пожаловалась она Саре.Сестры сидели в маленьком баре недалеко от ворот паспортного контроля. В это время года мало кто улетал отдыхать на Карибские острова. Большинство пассажиров составляли местные жители, возвращающиеся домой.— Никак не могу понять, почему именно я всем этим должна заниматься, — говорила Хите. — Разве Дуг заинтересован не больше моего? Именно он, а не я, так спешит поскорее жениться на мисс Фелисити Твит. Именно он мечтает поскорее от меня освободиться. Но разве есть какой-то смысл в том, что я, а не кто-то другой, предприняв решительные шаги, получу на руки все необходимые документы с печатями? Ведь я и есть пострадавшая сторона, ты согласна?— Конечно, — ответила Сара. Ее терзали сомнения — рассказать или нет сестре об Эндрю и об ужасной ситуации, сложив...— Не хочу, чтобы люди думали, что меня бросает Дуг из-за какого-то моего проступка, — продолжала Хите. — Это он — тот сукин сын, который нарушил свои обязательства. Это он осквернил супружескую постель, а не я. Если бы он поехал в Санто-Доминго, люди подумали бы, что я не хочу давать ему развод и ему приходится брать инициативу в свои руки. Я логично рассуждаю?— Да, абсолютно, — кивнула Сара. * * * В зале поминутно звучали срочные объявления о прилетах и задержках рейсов, о посадках и вылетах. Возможно, недалеко то воскресенье, когда они снова придут в этот самый бар, только на сей раз Хите будет провожать старшую сестру. Или за разводом полетит Майкл в качестве пострадавшей стороны?Пострадавшая сторона.Интересно, кто в итоге окажется пострадавшей стороной?Прежде всего — Молли. * * * — Выставлять меня на посмешище, — говорила Хите. — Вот чего я не могла перенести. Она такая молоденькая, вот что самое страшное. Заведи он роман со своей сверстницей, я бы так не переживала. Но девятнадцать лет! Господи! Правда, сейчас ей уже двадцать, — глубоко вздохнула Хите. — Ей двадцать, мне тридцать два — где уж мне с ней соревноваться? Да почти уже тридцать три. Ты не представляешь, какая ты счастливая, Сара.— Хите, — остановила сестру Сара, — я должна тебе кое-что сказать.Хите пристально посмотрела на нее поверх бокала.— Мы с Майклом...— Нет, прошу тебя, не надо, — воскликнула Хите. — Только этого мне недоставало. Пожалуйста, не надо, Сара.— Ну хорошо. — Сара взяла свой бокал и отвернулась. Она боялась, что вот-вот разразится слезами.Хите не отводила от нее взгляда.— Что произошло? — спросила она наконец.— Я не хочу отягощать тебя своими проблемами.— Дело уже сделано. Рассказывай.— Неприятности.— Какие неприятности? Ну же!И Сара рассказала.Хите слушала внимательно, время от времени поглядывая на часы. Постоянные объявления сбивали Сару. Чуть ли не каждую ее фразу прерывали громогласные сообщения, похожие на сводки с линии фронта. Хите поставила на круглый маленький столик пустой бокал. Второго она не заказала. Округлив глаза, она слушала рассказ Сары. Лицо ее казалось бесстрастной маской, и только в глазах читался ужас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107