Не шевелись. Не ше
велись! О Боже, ты тверд как камень!
Она чувствовала, как он дрожит, ему просто не терпится выстрелить. Она чув
ствовала, как охватывает его, вбирает в себя глубоко-глубоко, так глубоко
, что ни для чего, кроме желания, не оставалось места.
Он стал ласкать ее грудь руками, затем взял один сосок в рот, а другой прод
олжал ласкать рукой.
Ц Сахарные карамельки, Ц пробормотал Флинт, обводя сосок языком.
Дейн почувствовала, как ее тело непроизвольно сжалось.
Ц Дразнишь меня, сладкая, Ц выдохнул он, приступая к другому соску. Ц Са
харные губки, Ц прошептал он прежде, чем накрыть поцелуем ее рот.
Мед... Он весь в меду, она текла медом, и движения Ц быстрые, плавные, вращат
ельные... как будто трением она хотела высечь из их тел огонь, чтобы они рас
плавились в сладком забытье наслаждения. Вместе...
Ц Давай, сладкая, Ц шептал Флинт, сжимая руками ее бедра и направляя вни
з. Ц Вот так и вот так, почувствуй это, Изабель. Это ты. Это ты...
Дыхание его сбилось, когда тело Дейн начало непроизвольно двигаться все
быстрее и быстрее, приближаясь к развязке.
И тогда их стало двое, тяжело и часто дышащих в почти животном стремлении
к обладанию. Ничего подобного он никогда не испытывал в жизни. Оба взорва
лись одновременно, их тела сплавились своими корнями, ничтожные рабы тог
о инстинкта, той потребности, что не имела ничего общего с их чувственным
и играми.
И больше ничего и никогда не было нужно. Дейн медленно приподнялась.
Его горящие глаза неотрывно следили за ней, но что было в этом взгляде, ост
авалось для нее загадкой.
Ц Увидимся завтра.
Она не стала перечить.
В дальнем углу амбара невидимый соглядатай усмехнулся про себя. Он прибы
л в Оринду по другому поводу, махнув рукой на свое первоначальное намере
ние, но было так, словно он нашел золото. Прищурившись, он смотрел на нагую
Дейн Темплтон, на ее заботливого партнера, помогавшего ей одеть нечто та
кое, в чем она могла бы сойти за презентабельную барышню.
Никогда не говори, что действительно знаешь тех, кого думаешь, что знаешь
...
Открытие его весьма порадовало.

Оливия Ратледж чувствовала себя старой. Хорошо, что Флинт вернулся и взя
л дела в свои руки, она ничего не знала о местонахождении своего сына, и эт
о отнюдь не радовало.
Он покинул дом рано и вернулся поздно, и в глазах его, обычно непроницаемы
х, был свет Ц лучистый, искрящийся. Ничего не изменилось за двадцать лет.
Флинт ничего ей не говорил, а Оливия отказывалась задавать вопросы.
Ц В этом году мы получим хоть какой-то урожай, Ц сказал он за ужином. Ц П
оля, примыкающие к Монтелету, ничего не дадут, но те, что тянутся вдоль рек
и, от Оринды выше и ниже по течению, спасти еще можно. Там кое-что взошло сам
осевом. В этом есть и положительная сторона, культура может быть даже сил
ьнее Ц ведь это то, что пробилось само, и на следующий год можно попробова
ть произвести скрещивание.
Оливия ничего не слышала, кроме долгожданного «на следующий год». Итак, о
н собирался остаться по крайней мере до следующего года.
Ц Девяносто процентов дохода пойдет на уплату долгов, Ц безжалостно п
родолжал Флинт, Ц и половина этой суммы Ц поэтапная выплата личного до
лга Клея. Насколько я понимаю, нам придется семь лет расплачиваться за ег
о шалости, не считая того, что надо будет платить за семена, обработку поле
й и расширение производства. И это при условии, что братец сейчас не плоди
т новые долги в Новом Орлеане.
Оливия замерла. Но отступать было уже некуда. Клей уже наделал новые долг
и. Он никогда не испытывал угрызений совести, когда обращался к ней за пом
ощью, и из чувства вины она засовывала руку в и без того дырявый карман Бон
тера, чтобы успокоить очередного кредитора.
«Я вспылил и взбрыкнул, Ц писал Клей, Ц но в глубине души я понимаю, что ты
правильно поступаешь, вверяя ему Бонтер. Что я сделал в жизни, чтобы ты чув
ствовала себя спокойнее? Все, что я даю тебе, это скорбь, и, находясь здесь, п
риношу тебе еще больше огорчений, но в Твердой вере в то, что мой брат спос
обен вытащить Бонтер из долговой ямы, я умоляю тебя одолжить мне денег в п
оследний раз...»
Но, наконец, жизнь научила Оливию. Она должна назвать точную цену. Право со
бственности на Оринду. И когда этот документ будет ей передан, лишь тогда
она вручит Клею требуемую сумму и пожелает катиться, куда он хочет.
Она никогда не была способна предъявить сыну ультиматум. И сейчас испыты
вала непривычное для себя чувство уверенности в себе. Но нет, уверенной о
на не была Ц все перекрывала беспомощность перед лицом скрытности стар
шего сына.
Слова его проходили мимо ее сознания. Он держал в руках ручку и называл ци
фры, много цифр: предполагаемая прибыль от урожая и те резервы, на которые
они могли рассчитывать.
Ну что же, ей не было надобности слушать то, что он говорит. Оливия знала, ка
к в действительности обстоят дела и сколько денег уйдет в бездонные карм
аны Клея. Флинту не обязательно знать об этом сейчас. Ему вообще ни к чему
об этом знать. Если бы только она могла так устроить...
Но было еще кое-что, о чем она не могла сказать сыну.
Как и то, о чем она не могла его спросить Ц где он проводит дни.

...Не только дни, но и вечера, и ночи сердцем он был с Дейн Темплтон. Она была с
амо совершенство в той роли, что играла, Ц бесстыдная стервозная красот
ка, прятавшаяся под личиной настоящей леди. Она и девственницей больше н
е была.
Ему нравилось это противоречие, нравилась скрытая ирония.
И Флинт с вожделением мечтал о том миге, когда вновь окажется в своем Эдем
е, разденется донага, отдавая себя целиком во власть извечного желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104