Значит, была внутри.— Это точно?— Кажется.— А откуда именно?Я перешла через дорогу и так сильно вглядывалась в дом, что заломило в глазах.— Они все одинаковые. Тогда было темно, а я бежала сломя голову. Извините. До этого у меня несколько дней на голове был мешок. Так что я почти галлюцинировала. Вот в каком я была состоянии.Кросс тяжело вздохнул. Он был явно разочарован.— Давайте попытаемся сократить варианты, — предложил Кросс.Мы прохаживались вдоль улицы, заворачивали через арочные проходы во дворики. Я уже начинала понимать замысел архитектора, который проектировал это место. Оно напоминало итальянскую деревню: пьяццы, открытые пространства, чтобы люди могли прогуливаться и разговаривать. Множество всяких проходов, которые позволяли попадать из одной части в другую. Кросс заметил, что они очень удобны, чтобы прятаться, подстреливать людей, обманывать и убегать. Он показал место, где в бадье однажды было найдено тело.Я совсем погрустнела: все дворики, аркады и террасы были на одно лицо. А теперь, днем, казалось, что я их вообще никогда не видела. Кросс не терял терпения. Ждал. Засунул руки в карманы. Изо рта у него вился парок. Теперь он спрашивал не о направлении, а о времени. Не запомнила ли я, сколько минут потребовалось, чтобы добраться до дома Тони Рассела. Я попыталась вспомнить. И не сумела. Кросс не оставлял попыток. Пять? Я не знала. Больше? Меньше? Ни малейшего представления. Я все время бежала? Да. Изо всех сил? Конечно. Ведь я думала, что он гнался за мной по пятам. Насколько далеко я могла убежать на такой скорости? Я не знала. Сколько времени это длилось? Несколько минут? Я не могла ответить. Ситуация была необычной. Я спасала жизнь.Стало холодать, небо посерело.— Я ничем не сумела помочь, — расстроилась я.Кросс казался рассеянным и едва ли меня услышал.— Что? — переспросил он.— Хотела показать себя с лучшей стороны.— Еще успеете, — отозвался он. * * * Во время короткой дороги обратно в больницу Джек Кросс почти не говорил. Он смотрел в окно. И бросил несколько дежурных фраз водителю.— Вы собираетесь обыскать домовладение? — спросила я.— Не представляю, с чего начинать, — ответил инспектор. — Там больше тысячи пустующих квартир.— Мне кажется, я находилась под землей. Возможно, в цокольном этаже или по крайней мере на первом.— Мисс Девероу, домовладение Браунинга занимает четверть квадратной мили. Может, даже больше. У меня не найдется столько людей.Он проводил меня до новой отдельной палаты. Это уже было что-то вроде моей собственной комнаты. Инспектор остановился на пороге.— Извините, я надеялась, что справлюсь лучше, — пробормотала я. — Не тревожьтесь, — ответил он с улыбкой, которая быстро угасла. — Мы полагаемся на вас. Вы единственное, что у нас есть. Эх, если бы было что-нибудь еще...— А другие женщины? Келли, Кэт, Фрэн, Гейл и Лорен. Разве нельзя ничего узнать о них?Инспектор сразу померк, словно все ему ужасно надоело.— Я кое-кого на это поставил. Но должен сказать, что дело не такое простое, как вы можете подумать.— Что вы хотите сказать?— Как я буду их искать? Ни фамилий, ни места жительства, ни дат рождения. Даже приблизительных. У нас нет ничего. Только несколько имен.— Так что же вы можете сделать?Инспектор пожал плечами. * * * Сестра вкатила в мою комнату телефон и дала несколько монет. Я подождала, пока она уйдет, и опустила в аппарат двадцатипенсовик.— Мам...— Эбигейл, это ты?— Да.— С тобой все в порядке?— Мам, я хотела тебе сказать...— Я пережила ужасные моменты.— Мам, мне надо с тобой поговорить.— Ужасно болит живот. Я совсем не спала.Я немного помолчала и тяжело вздохнула.— Извини. Ты была у врача?— Я постоянно хожу к врачу. Он дал мне какие-то таблетки, но всерьез не принял. А я не сплю.— Это ужасно. — Я стиснула пальцами телефонную трубку. — Слушай, ты можешь на денек приехать в Лондон?— В Лондон?— Да.— Только не теперь. Я плохо себя чувствую и никуда не могу ехать.— Это меньше часа, на поезде.— И отцу не очень хорошо.— Что с ним?— Как обычно. А почему бы не приехать тебе? Сто лет у нас не была.— Да.— Только сообщи заранее.— Хорошо.— Ну, мне пора. Я пеку пирог.— Давай.— Позвони как-нибудь.— Договорились.— Тогда пока.— Пока, — ответила я. — До свидания, мам. * * * Меня разбудила въехавшая в дверь огромная машина. Монстровый аппарат для уборки полов с новомодным вращающимся приспособлением и соплами для распыления мыльной воды. Ведро и швабра были явно удобнее. А в ограниченном пространстве моей палаты этот агрегат вообще не мог передвигаться. В углы не заворачивал, под кровать не пролезал. И уборщик толкал его только по открытым местам. За ним следовал другой человек. И уж он-то не был похож на уборщика, медбрата или врача — в черных ботинках, коричневых мешковатых брюках, синем пиджаке, который был сшит будто из дерюги, и клетчатой рубашке с расстегнутым воротом. Седые жесткие волосы торчали во все стороны. Под мышкой он держал кипу папок. Человек пошевелил губами и что-то сказал, но уборочная машина заглушала все звуки, и он мялся у стены, пока она не устремилась в другую палату.Незнакомец покачал головой:— Однажды кому-нибудь придет в голову поинтересоваться, как работают такие агрегаты, и тогда станет ясно, что они ни на что не способны.— Кто вы? — спросила я.— Маллиган, — ответил он. — Чарлз Маллиган. Пришел переброситься с вами словцом.Я выскочила из постели.— У вас есть удостоверение?— Что?Пробежала мимо него и окликнула проходящую сестру. Она нехотя повернулась, но поняла, что у меня к ней серьезное дело. Я сказала, что в мою палату зашел неизвестный. И после недолгого спора она выпроводила его, а я снова легла в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91