– Может быть, – согласилась Макколлам. – Например, радиацией из ядра Юпитера. Или, возможно, у этих растений такой жизненный цикл, при котором основной рост происходит в верхних слоях атмосферы, после чего они впадают в спячку и опускаются вниз.
– Ну, хватит пока об этом. – Гессе посмотрел на Миллигана. – Что там с установкой Маккарти? Она еще функционирует, надо полагать?
Бич и Макколлам обменялись быстрыми взглядами.
– Нет возможности выяснить это, – ответил Бич. – Ее можно протестировать только в состоянии полной активации.
– Чего я посоветовал бы сейчас не делать, – быстро вмешался в разговор Спренкл. – Пока нет никаких признаков того, что он что-нибудь узнал.
– Я в курсе, благодарю вас, – сказал Гессе. – С другой стороны, я заметил, что статические помехи стали гораздо сильнее.
– Это потому, что он уходит на глубину, – объяснила Макколлам.
– Я и сам это понимаю, – раздраженно сказал Гессе. – Если мы начинаем терять его, когда он даже не достиг Уровня Три, чертовски велика вероятность того, что он окажется вне пределов досягаемости прежде, чем что-нибудь узнает. – Гессе перевел взгляд на Фарадея. – И если он и впрямь в процессе того, чтобы окончательно превратиться в туземца, что бы это ни значило, у нас могут возникнуть серьезные проблемы.
– И что вы предлагаете? – спросил Фарадей. – Пойти напролом и сообщить ему истинную причину его пребывания там?
Гессе перевел взгляд на Спренкла.
– Вы психолог. – В его устах это прозвучало как обвинение. – По-вашему, возникла опасность того, что он может забыть свое человеческое происхождение?
Спренкл поджал губы.
– Проблема вообще-то в том, что он не человек. По крайней мере физически.
– Но он ведь сохранил человеческие воспоминания и личность? – настаивал Гессе.
– Так это выглядит, – ответил Спренкл. – Но физическое тело воздействует на психическое и эмоциональное состояние. Не существует способа выяснить, насколько глубоко это воздействие или насколько глубоко оно станет со временем.
– Если мне позволено высказать свою точку зрения, я бы посоветовал рассказать ему, – предложил Бич. – И чем скорее, тем лучше. Эта ложь и так затянулась слишком надолго.
– Я сообщу вам, когда в проекте «Подкидыш» все будет решаться демократическим путем, – холодно сказал Гессе, со свистом втянул воздух сквозь зубы и покачал головой. – Нет, мы потянем еще немного. Пусть он подрастет и сможет заплывать достаточно далеко, без чего невозможно выполнить то, что от него требуется. Еще какое-то время он будет иметь доступ на Уровень Один. По крайней мере иногда. – Он сделал попытку улыбнуться. – Всем спасибо.
Он направился в задний угол, где уже закипали кофеварка и чайник. Бросив взгляд на инженеров и убедившись, что все заняты своим делом, Фарадей подошел к нему.
Гессе заговорил первым.
– Прошу прощения, – сказал он, потягивая кофе. – Мне не следовало разговаривать с ними в столь резком тоне.
– Не стоит извиняться, – ответил Фарадей. – По крайней мере передо мной. Похоже, дела на Земле идут не слишком гладко?
Лицо Гессе заметно напряглось.
– Это еще мягко сказано. Совет Пятисот начинает проявлять нетерпение относительно «Подкидыша», полковник. В особенности та группировка, которая поначалу и проталкивала проект. И у меня создалось впечатление, что это нетерпение распространяется на нас с вами лично.
– Еще и двух лет не прошло, – заметил Фарадей, не в силах сдержать раздражение. По его наблюдениям, Совет Пятисот начал проявлять замаскированное нетерпение чуть ли не на второй день существования проекта. Эти политические игры уже надоели ему до чертиков. – Боже мой, ведь Рейми еще Подросток! Если они не в состоянии понять, что это долгосрочный проект, им нельзя позволять даже улицу переходить самостоятельно.
Гессе вздохнул.
– Думаю, это больше проблема политического давления со всех сторон. За последние несколько месяцев было множество вроде бы незначительных кризисов доверия, и у меня сложилось впечатление, что Совет Пятисот теряет поддержку. И не только на Марсе и Луне.
– Конечно, «Подкидыш» уже давным-давно утратил свою новизну в глазах общественного мнения, – заметил Фарадей.
– Как это обычно бывает с сенсациями подобного рода, – мрачно согласился Гессе. – В особенности если происходит что-то столь волнующее, как марсианские бунты.
Фарадей состроил гримасу.
– Типично для общественного мнения. Множество аргументов за и против. Я так понимаю, вы там были?
Гессе пожал плечами.
– Я проделал часть пути обратно вместе с советником Якамурой и присутствовал на паре заседаний его конфликтной комиссии. Никаких разговоров мы не вели, конечно.
– Я был удивлен, что Якамура не сделал в процессе своих разбирательств никаких заявлений относительно истинных целей «Подкидыша», – сказал Фарадей. – Или сделал, но они просто убрали это из новостей?
– Нет, он не сказал ни слова, – ответил Гессе. – В этом нет смысла на самом деле.
– Нет смысла? – с хмурым видом повторил Фарадей.
– «Подкидыш» – рискованное предприятие, имеющее не так уж много шансов на успех, – мрачно сказал Гессе. – Такие вещи вряд ли имеет смысл использовать как аргумент в деловых переговорах.
– И все равно, это могло бы разрядить ситуацию, – настаивал Фарадей. – Я имею в виду всю проблему перенаселенности в целом. В конце концов, наше решение этой проблемы гораздо дешевле, чем освоение Титана и Януса.
Гессе покачал головой.
– Вы рассуждаете с точки зрения отдаленной перспективы, а марсиане – нет. С их точки зрения, Совет готов выложить бешеные деньги на то, чтобы с превеликим трудом закрепиться на лунах Сатурна, вместо того чтобы помочь колониям, которые уже существуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124