Брата беспокоил не сам факт предательства, а то, что Лу об этом узнает.Я тут же ухватился за эту мысль и продолжил натиск.– Если хочешь, можешь изобразить крайнее удивление, сделать вид, что ничего не знал о магнитофоне. Можешь свалить все на меня, сказав, что я пытался одурачить вас обоих.Джекоб задумался.– Это будет всего лишь угрозой? – спросил он. – Мы не дадим ходу этой пленке?Я кивнул.– Конечно, это будет лишь гарантией того, что Лу нас не выдаст.Я видел, что он колеблется, и чуть поднажал.– Ты же сам говорил, что, если придется выбирать между мной и им, ты примешь мою сторону.Он ничего не сказал.– Настал момент выбора, Джекоб. Ты намерен сдержать свое слово?Он молчал очень долго, не отрывая от меня взгляда. Собака возилась в снегу у его ног, урчала, но мы не обращали на нее никакого внимания. Джекоб сложил руки на животе и уставился на родительскую могилу. Глаза мои уже привыкли к темноте, и я ясно различал его лицо, видел его глаза за стеклами очков. В них сквозила тревога. Наконец Джекоб кивнул головой.Я попытался хоть как-то приободрить его.– Почему бы тебе сегодня не прийти к нам поужинать? – неожиданно для себя самого спросил я. – Сара готовит лазань.Для меня до сих пор остается загадкой, почему я предложил это – то ли из жалости к нему, то ли опасаясь, что если он в этот вечер останется один, то непременно позвонит Лу и предупредит его о заговоре.Джекоб все глазел на надгробие. Я понимал его душевное состояние: природная пассивность, заторможенная реакция на стресс мешали ему проявить настойчивость, и я знал, что, если мне удастся правильно сыграть на его слабостях, он будет беспрекословно исполнять мою волю. Я двинулся в направлении автостоянки. Мэри-Бет, навострив уши, выбрался из сугроба. Он завилял хвостом и начал тереться о брюки Джекоба.– Пошли, – сказал я. – Сара готовит по маминому рецепту. Все будет как в старые добрые времена.Я тронул его за руку и подтолкнул к выходу.
Когда мы приехали домой, Сара возилась на кухне.– Джекоб пришел ужинать, – крикнул я из прихожей.Сара выглянула в коридор и помахала нам рукой. Она была в фартуке и с металлической лопаткой в руке. Джекоб робко махнул ей в ответ, но опоздал: она уже снова скрылась на кухне.Я провел его наверх, в спальню. Мэри-Бет шел за нами по пятам. В комнате было темно, шторы опущены. Когда я зажег свет, то увидел, что постель разобрана. Сара, хотя и оправилась от родов на удивление быстро, все-таки была еще слаба и пока основную часть времени проводила в постели, где рядом с ней обычно спал и ребенок.Я закрыл за нами дверь и подвел Джекоба к ночному столику. Усадив его на край кровати, я поднял телефонную трубку, осторожно размотал шнур и положил трубку ему на колени.– Звони Лу, – сказал я.Он уставился на телефон. Аппарат был старым, из черной пластмассы, с цифровым диском. Казалось, Джекоб противится прикасаться к нему.– Прямо сейчас? – спросил он.Я кивнул головой и уселся рядом, на небольшом расстоянии от него. Мы расположились на моей половине постели, лицом к окну. Снизу доносилось позвякивание посуды. Мэри-Бет расхаживал по комнате, обнюхивая все углы. Он исследовал ванную, потом занялся колыбелькой. Вернувшись к кровати, пес попытался залезть под нее. Я отпихнул его ногой.– Это была наша колыбель, – напомнил я Джекобу. – Отец сам ее сделал.На Джекоба мои слова, казалось, не произвели никакого впечатления.– Что я ему скажу? – Он вопросительно уставился на меня.– Скажи, что я пригласил вас обоих выпить завтра вечером, отпраздновать рождение Аманды. Я за все плачу.– А если он спросит насчет денег?Я на мгновение задумался.– Скажи, что я согласился поделить их, – ответил я, решив, что так мне удастся усыпить бдительность Лу. – Скажи, что в следующий уик-энд мы сможем съездить за ними.Джекоб заерзал на кровати, и телефон чуть не упал с его колена. Он придержал его рукой.– А ты еще не подумал насчет фермы? – спросил он.Я пристально посмотрел на него. Мне не хотелось говорить сейчас о ферме. Мэри-Бет вспрыгнул на кровать и устроился за спиной Джекоба, положив морду на мою подушку.– По правде говоря, нет, – проговорил я.– Я надеялся, что ты принял какое-то решение. Я вдруг понял, что он загнал меня в ловушку; ферма была платой за предательство друга. На полу возле кровати валялся плюшевый медвежонок, и, чтобы заполнить возникшую неловкую паузу, я поднял его и повернул ключик. Заиграла музыка. Собака встрепенулась и подняла голову, заинтересовавшись тем, что происходит.– Джекоб, – сказал я, – ты что, шантажируешь меня?Он удивленно посмотрел на меня.– Что ты имеешь в виду?– Как прикажешь тебя понимать: ты не станешь мне помогать, если я не пообещаю тебе ферму?Он задумался, потом кивнул головой.– Пожалуй, так.Медвежонок пел по-французски: «Братец Жак, братец Жак…» – Я помогаю тебе, – произнес Джекоб, – потом ты помогаешь мне. По-моему, это справедливо, не так ли?– Да, – ответил я. – Думаю, что справедливо.– Так как же, могу я рассчитывать на тебя? Мелодия становилась все медленнее. Я дождался, когда медвежонок умолк и в комнате воцарилась полная тишина, и тогда – сознавая, что даю брату обещание, которое не собираюсь выполнять, – кивнул.– Я сделаю все, что ты попросишь, – сказал я.
Пока мы с Сарой расставляли на столе блюда – лазань, чесночный хлеб, салат, – Джекоб, извинившись, удалился в туалет. Он находился прямо по коридору, под лестницей, – я проводил его взглядом и дождался, пока он скрылся за дверью.– Он согласился? – прошептала Сара, махнув ножом в сторону ванной. Мы оба склонились над столом: Сара резала хлеб, а я наполнял бокалы вином. Саре я налил яблочный сок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124