Неделю спустя ко мне на работу заглянул шериф. Его интересовало, что я намерен делать с ружьем Джекоба.– Сказать по правде, я как-то не задумывался над этим, – сказал я. – Наверное, продам.Шериф сидел в кресле возле моего стола. На нем была форма, поверх которой он надел темно-зеленую полицейскую куртку. Фуражку он держал на коленях.– Я так и думал, что ты захочешь продать его, – подхватил он. – Может, ты позволишь мне первому предложить тебе цену?– Вы хотите купить его?Он кивнул головой.– Я давно ищу хорошее охотничье ружье.Мысль о том, что он может завладеть ружьем Джекоба, повергла меня в некоторое уныние и заронила в душу тревогу. Как бы там ни было, но ружье представляло собой вещественное доказательство, и мне не хотелось, чтобы оно досталось Карлу. Но для отказа у меня не было никакого подходящего предлога.– Я и не собираюсь торговаться, Карл, – сказал я. – Называйте цену, и ружье ваше.– Как насчет четырехсот долларов?Я вяло махнул рукой.– Отдаю за триста.– Ты не слишком ловкий коммерсант, Хэнк, – улыбнулся он.– Я бы ни за что не позволил себе драть с вас три шкуры.– Четыреста долларов – цена разумная. Я знаю толк в ружьях.– Ну, хорошо. Как вам будет угодно. Но учтите, что я отдавал его вам за триста.Карл нахмурился. Я чувствовал, что ему не хотелось переплачивать, но он сознавал, что сам загнал себя в ловушку и теперь придется выкладывать четыре сотни.– Что, если завтра утром я завезу его к вам в офис, – предложил я, – а чек вы мне вышлете, когда осмотрите ружье повнимательнее?Он медленно кивнул.– Мне это подходит.Потом мы немного поболтали о погоде, о Саре и ребенке. Но, уже собираясь уходить, Карл вновь заговорил о ружье.– Ты уверен, что хочешь продать его? – спросил он. – Я не хотел бы давить на тебя.– Да мне оно, в общем-то, и ни к чему, Карл. Никогда в жизни не охотился.– А отец разве не брал тебя с собой на охоту? – Казалось, его это очень удивило.– Нет, – ответил я. – Я даже ни разу не стрелял из ружья.– Ни разу?Я покачал головой.Карл какое-то время постоял у стола, уставившись на меня и теребя в руках фуражку. Мне вдруг показалось, что он сейчас опять усядется.– Но ты ведь знаешь, как стрелять, правда?Я насторожился. Голос его звучал теперь иначе, в нем не было прежней непринужденности. И вопрос он задал не из простого любопытства и не ради поддержания беседы; его интересовал ответ, и он рассчитывал его получить.– Думаю, что да, – сказал я.Он кивнул головой, но от стола все не отходил, словно ожидал услышать что-то еще. Я отвел от него взгляд и уставился на свои руки, лежащие на столе. В ярком свете, падавшем от настольной лампы, волоски на моих пальцах казались седыми. Я сомкнул пальцы в кулаки.– Ты хорошо знал Сонни? – неожиданно спросил Карл.Я взглянул на него, чувствуя, как забилось сердце.– Сонни Мейджора?Он кивнул головой.– Не так, чтобы очень. Скорее, шапочное знакомство. Не более того.– Значит, просто знакомые…– Да, – подтвердил я. – Здоровались, когда встречались на улице, но никогда не останавливались, чтобы поболтать.Карл помолчал – по-видимому, переваривая полученную информацию. Потом надел фуражку. Он собирался уходить.– А что? – спросил я. Он пожал плечами.– Да ничего, просто интересно. – И он слегка улыбнулся мне.Я поверил ему, мне почему-то казалось, что в его вопросах и в самом деле было больше любопытства, нежели подозрительности. Просто так же, как, зная меня, он не мог предположить, что убийство Джекоба, Сонни и Ненси – моих рук дело, его восприятие Лу с трудом соотносилось с тем, что тот совершил согласно нашей версии. Думаю, он чувствовал, что что-то здесь не так, но не мог угадать, что именно. Карл не вел расследование – он просто пытался восстановить ход событий, выстроить логическую цепочку, отыскав недостающие звенья. Я это знал и потому был уверен, что никакой опасности он не представляет. И все-таки наш разговор меня расстроил. Когда Карл ушел, я еще и еще раз прокрутил в памяти каждое свое слово, каждый жест, выискивая ошибки и промахи, которые могли стать подтверждением моей виновности. Конечно, не стоило так нервничать, тем более что серьезных поводов для этого не было, но все-таки на душе у меня было неспокойно, и всякий раз, как я пытался погасить в душе тревогу, она разгоралась все сильнее.Саре я рассказал о том, что продал ружье шерифу, но умолчал о его расспросах.
В ту ночь, как раз после визита Карла в мой офис, мы долго не могли сомкнуть глаз: Аманда разбушевалась не на шутку. Мы уложили ее в свою постель, выключили свет, и в темноте Сара укачивала ее на руках, а я все запускал плюшевого медвежонка Джекоба. Было уже далеко за полночь, когда она наконец заснула. Мы с Сарой, совершенно ошалевшие, еще долго сидели в обрушившейся на нас тишине, боясь пошевелиться, дабы не разбудить задремавшего ребенка. Наши ноги соприкасались под одеялом; я чувствовал, как трется о мою икру горячий лоскуток ее нежной кожи.– Хэнк? – шепнула Сара.– Что?– А ты мог бы убить меня из-за денег? – Тон ее был игривым, она явно шутила, но в ее голосе я уловил и нотки искреннего беспокойства.– Я убил их не из-за денег, – проговорил я.Я почувствовал, как Сара повернула голову и смотрит на меня в темноте.– Я пошел на это, чтобы уберечь нас. Спасти от тюрьмы.Аманда издала какой-то звук, похожий на вздох, и Сара опять стала слегка покачивать ее.– Хорошо. А мог бы ты убить меня, чтобы избежать тюрьмы? – Нотки беспокойства, заглушая игривый тон, зазвучали уже громче.– Конечно нет, – сказал я, заваливаясь на спину.И демонстративно зарылся в подушку, давая понять, что разговор окончен.– Тогда представь, что у тебя появилась возможность скрыться с деньгами, но ты знаешь, что я могу тебя выдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124