Он просто не может. Он очень искренний и открытый мальчик – такой же, как ты в его годы.
– Я никогда не была такой, как Руди, – сказала Магги со снисходительным отвращением.
– Ты всегда была открытой и честной – и такой же твой брат. Настолько такой же, что первое, что он сделает, приехав домой – если увидит твоего отца – это расскажет твоей матери и отчиму. Даже если мы попросим его не говорить, он может легко об этом забыть.
Но когда бы ни приезжала Магги в Давос одна, Александр появлялся там буквально через день-два после ее приезда. Он никогда не говорил, откуда приехал, и исчезал всегда так же загадочно, как и в их первую встречу. И Магги чувствовала, что по-настоящему живет только в те дни, когда она бывает вместе с Амадеусом и Александром. Там, внизу, в Цюрихе она просто существовала. И ждала.
Хотя Эмилия Джулиус и верила, что ее бывший муж благополучно исчез из Швейцарии, и не имела ни малейшего понятия о том, что ее дочь видит его регулярно, она была недовольна – Магги совершенно явно все больше попадала под влияние «первой паршивой овцы» семейства Габриэлов. Но Стефан по-прежнему поощрял эти поездки, и Эмили, впервые счастливая в своем замужестве, не собиралась делать что-то, что могло бы подвергнуть риску ее брак.
Если б только Магги могла бы быть такой, как ее дорогой Руди, – он был покладистым, хорошо вел себя дома. И он обожал своего отчима.
Приезд Магги в Давос в начале зимы 1953-го особенно запомнился. В первое же утро приехал Александр, неся в руках маленькую жесткошерстную таксу.
– Папочка, да она просто красавица, – у Магги перехватило дыхание, когда отец протянул ее ей. – Сколько ей?
– Всего шесть месяцев.
Амадеус был просто очарован.
– А у нее уже есть имя?
– Ее звали Хекси – потому что может так очаровать, что ты сделаешь все, что ей хочется.
Александр на мгновенье замолчал.
– Я никогда не забывал Аннушку, папа, и когда я увидел эту малышку и узнал, что она продается, то просто не мог устоять. Я подумал – она будет тебе неплохой компанией.
– Где ты нашел ее? – быстро спросила Магги, надеясь что-нибудь узнать об отце.
Александр улыбнулся.
– Во время одной из поездок, Sch?tzli.
Хекси была настоящая чаровница. Она была сильнее, смелее, и более открытой и общительной, чем Аннушка когда-то. Она была законченным воришкой, невероятно ловко стягивая кусочки ветчины с тарелок за ужином и тапочки из-под кроватей. Но когда ее начинали ругать, она только внимательно смотрела в их лица своими маленькими карими глазками, и через минуту все трое уже улыбались.
Двумя днями позже они сидели за лэнчем, когда услышали стук во входную дверь. Ни слова не говоря, Александр встал и поспешил наверх, а Амадеус быстро вымыл тарелки сына, бокал и протер стол там, где он только что сидел.
– Опи? – нервы Магги были на пределе. – А что делать мне? – прошептала она.
– Веди себя как обычно – мы с тобой одни, ты и я, ты понимаешь?
Она кивнула, и ее дедушка спокойно пошел открывать дверь.
– Кстати, о времени – я думал, что ты уже умер.
Амадеус разразился хохотом и обнял человека, стоявшего в дверях.
– Константин Иванович! Глазам своим не верю!
– Собственной персоной, вот он я во всей красе.
Магги, словно завороженная, наблюдала, как человек снимал меховую шапку. Она сразу его узнала, потому что тот почти не изменился. Его волосы были такими же рыжими, и усы все также безупречно ухожены и густы. Русский. Мужчина, с которым ушел ее отец в тот злополучный вечер, больше чем шесть лет назад.
– А кто эта очаровательная юная леди? – спросил по-французски Зелеев, заходя в комнату вместе с порывом холодного воздуха.
Амадеус закрыл входную дверь, оставив снаружи снег, который уже было начал залетать в дом.
– Это моя внучка, Магдален.
Магги встала, глядя в знакомые дружелюбные зеленые глаза.
– Возможно ли? – подмигнул Зелеев. – Девочка на лестнице? Но та была совсем ребенком, а вы – настоящая юная леди.
Он сделал паузу.
– Сколько вам лет – если это не очень нескромный вопрос?
– Мне – четырнадцать, мсье, – с достоинством ответила Магги.
– Константин! – Александр сбежал по ступенькам вниз. – Quelle bonne surprise!
– Для меня – тоже, – сказал Зелеев, и они тоже тепло обнялись. – Как ты жил, Александр?
Он отодвинул Александра на расстояние вытянутой руки и внимательно изучал его лицо.
– Не слишком хорошо, а?
Александр отстранился.
– Не все легко на свете.
На какой-то момент он залился багровой краской, но потом подошел к Магги и обнял ее.
– Вас уже представили моей дочери?
– Магдалене Александровне? – сумрачно сказал Зелеев. – Да, я имел это удовольствие.
– А почему вы меня так называете? – спросила Магги.
– Так обращаются друг к другу в России, – ответил он. – Это называется – отчество, но это второе имя означает просто то, что вы дочь Александра. Вам это нравится?
– Очень, – она сделала паузу. – Но немножко длинно для ежедневного общения, не так ли? Почти все зовут меня Магги.
– Тогда я внесу поправки – в своем вкусе, – улыбнулся Зелеев. – Конечно, Магги – это прелестно, но не очень подходит для такой обворожительной и умной молодой леди, как вы.
– Не пытайся обольстить мою внучку, ты, старый греховодник, – вмешался Амадеус и хихикнул.
Зелеев тоже засмеялся, но Александр отвернулся, и Магги, ощущая его беспокойство, подошла к нему и взяла его руку в свою. Несмотря на то, что папа был явно рад видеть русского, она чувствовала, что его присутствие тревожило его, и она понимала, почему. Та ночь. Ее тоже беспокоил этот человек, по-своему, но все же она была возбуждена – наконец-то она почувствовала, что можно будет узнать, что привело к неожиданному изгнанию ее отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136