Итак, Карло сбежал. Она поежилась.
За окном ярко синело море, голубело небо. На столе был сервирован завтрак – белоснежная скатерть, серебряный кофейник. Кровать теперь тоже сверкала белизной. Из груди снова вырвался сдавленный истеричный смешок. Может, эту чертову простынь вывесят теперь над замком как вещественное доказательство ее невинности? Когда-то существовал такой обычай.
Доказательство непорочности молодой жены.
Дрожащими руками Катрин налила себе кофе. Надо собраться с силами. Надо поплавать, позагорать, прогуляться по острову. Это вернет ей силы, подготовит к встрече с Карло.
Постаравшись замазать синяки, Катри надела огромные черные очки, натянула бикини, шорты. Остров был небольшим, не больше трех милей в диаметре. И кругом – одно лишь море до самого горизонта. Неподалеку от пирса, тесно прижавшись друг к другу, стояли домики местных жителей. Катрин миновала домишки, взобралась на гору, прошла вдоль длинного виноградника и расположилась на самой дальней оконечности мыса.
Когда Катрин проснулась, солнце низко стояло над горизонтом. Вглядевшись, она увидела, что яхта мужа уже причалила к острову. Катрин вдруг охватило непреодолимое желание побежать в противоположную от замка сторону. Но там было только море. Она спустилась к обрыву и прыгнула с него вниз – в кристально-чистое море. Какая холодная вода! Катрин плавала до тех пор, пока не начало перехватывать дыхание; потом она снова вскарабкалась на гору – туда, где оставила свои вещи. Раздался легких шорох, и Катрин поняла, что она не одна. Оглядев мыс, она увидела Карло. Взмахнула рукой, позвала его по имени. Он повернулся и зашагал прочь.
Служанка доложила, что ужин готов. Ну наконец-то им удастся поговорить. Катрин в последний раз провела щеткой по волосам, поправила поясок муслинового платья. С синяками бесполезно было что-то делать.
В белоснежном костюме Карло с суровым лицом стоял на увитой виноградом террасе. – А, Катрин. Вот и ты. Надеюсь, ты хорошо провела день?
Карло говорил ровным безжизненным голосом, стараясь не встречаться с ней глазами. Теперь она заметила, что старый слуга, встречавший их накануне, расставляет на столе блюда.
– Да, спасибо, – ответила Катрин, подражая его спокойному тону.
– Ты купалась? – Глаза его метали громы и молнии.
Она кивнула.
– Я думала, ты меня видел.
Карло не ответил, глядя на море.
– Что тебе налить? – вежливо осведомился он.
Ей захотелось положить руку ему на плечо. Заставить его выслушать все до конца. Как он красив и грустен! Катрин вспомнила страстные мгновения их любви, и по ее телу пробежала дрожь.
– Карло. – Ее голос сорвался.
– Вино или джин?
– Вино, – пробормотала она.
– Подай белого вина, Родольфо.
Когда слуга ушел, Карло вообще отвернулся от нее и совершенно перестал разговаривать.
– Карло, – сделала она новую попытку. – Нам нужно поговорить. Прошу тебя.
– Поговорить, Катрин? Слова так легковесны. Они не изменят фактов.
– Фактов. Каких фактов? – возвысила она голос. – Ты ничего не понял.
– Катрин, сейчас едва ли подходящий момент, – строго одернул он. Через мгновение вошел Родольфо, неся на подносе бокалы с охлажденным вином.
Слуги, подумала Катрин. Никаких объяснений в присутствии слуг. Казалось, обед длился целую вечность. Как только они оставались одни, Карло прекращал разговаривать с ней.
Катрин еще раз попыталась заговорить с мужем, когда подали горячее.
– Пожалуйста, Карло, выслушай меня.
Он невидящим взглядом окинул ее лицо, обнаженные плечи, грудь.
– Позже, Катрин.
Но «позже» не наступило. Он не пришел к ней ночью. И на вторую ночь тоже. И на третью. Хотя утром третьего дня он вошел очень рано, разбудив ее. Потом, не говоря ни слова, скомкал простыни со своей стороны кровати, примял подушку.
Ее снова начал душить смех.
– Только не говори мне, будто слуги что-то подозревают, – проговорила она.
Он никак не отреагировал и вышел за дверь.
Днем он всегда отсутствовал. А за ужином каждый раз повторялось одно и то же, только напряженность возрастала и ледяная вежливость Карло замораживала Катрин. Ей начало казаться, что иного тона между ними и быть не может. Пресловутый медовый месяц должен был продолжаться три недели. Потом молодожены намеревались отправиться на яхте в плавание вдоль побережья. Но Катрин поняла, что три недели ей не продержаться.
В воскресенье Катрин собрала все свое мужество и, когда в доме погасли огни, пошла разыскивать комнату Карло. Она вошла без стука. Карло сидел в кресле и читал газету, на полу стояла наполовину пустая бутылка виски.
– Что ты здесь делаешь? – Он угрожающе поднял на нее глаза.
– Я… я не могу уснуть.
Катрин трясло, она стояла, обхватив плечи руками. Она не продумала, как вести себя, и теперь, оказавшись лицом к лицу с мужем, не знала, с чего начать.
– Не можешь уснуть? – Голос Карло был полон сарказма. – Не можешь уснуть. Может, тебе необходимо чуточку мужского гормона в качестве снотворного? Так? А единственный, кто здесь может тебе помочь, – это я?
Свирепое выражение его глаз испугало ее.
– Все совсем не так, Карло. Ты не понимаешь.
– Не понимаю? – Он схватил Катрин за руки и тряхнул так, что волосы упали ей на лицо. Она почувствовала резкий запах виски. – Не понимаю, что женился на лгунье? На паршивой девчонке, заставившей меня поверить, что она чиста и невинна? – Его пальцы сжимали ей руки мертвой хваткой. – Которая год не подпускала меня к себе, в то время как развлекалась с другими? А потом обманом склонила меня к браку? К священному таинству брака? – Он наотмашь ударил ее по лицу.
Из глаз Катрин брызнули слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129