OCR Anita
«Память и желание. Книга 2»: Эксмо; Москва; 1995
ISBN 5-85585-178-8, 5-85585-180-X
Аннотация
Роман «Память и желание» – это захватывающее повествование о двух поколениях семьи Сильви Ковальской – женщины яркой, притягательной и одновременно несущей в себе разрушительную силу. Она – источник и причина тщательно скрываемой семейной тайны, разгадку которой читателям предстоит узнать лишь в самом финале.
Лайза Аппиньянези
Память и желание. Книга 2
Часть третья
12
Злой ноябрьский ветер, проносясь по узкому каньону улицы, взметнул полы пальто, швырнул Катрин в лицо мелкий мусор – конфетные обертки, использованные автобусные билеты. Девочка прижала к груди портфель, словно это был щит, способный защитить ее от напора стихии. Еще один квартал, и можно будет сесть в автобус, который доставит ее на Центральный вокзал. Здесь ее больше не увидят. Никто и никогда, пообещала себе Катрин. Кроме Антонии, лучшей подруги, никто не знал, куда отправляется Катрин. А на Антонию можно положиться – она не выдаст.
Автобус подошел как раз, когда Катрин обогнула угол. Она побежала и успела запрыгнуть на ступеньки. Пока все шло по плану. Теперь можно не бояться, что поезд уйдет без нее. Учительница волноваться не будет – Катрин предупредила о своем отсутствии и пообещала, что в следующий раз принесет записку от родителей. Таким образом, пройдет по меньшей мере часов восемь, прежде чем беглянку хватятся. А к этому времени она будет уже в Бостоне. Катрин поудобней устроилась на теплом сиденье и стала смотреть на Центральный парк, потом на небоскребы и магазины манхэттенских кварталов.
К тринадцати годам Катрин Жардин могла считать себя коренной жительницей Нью-Йорка. Она без труда ориентировалась в лабиринте городских улиц, привыкла к людским толпам, в метро чувствовала себя как рыба в воде. В ее английском не осталось и тени акцента – разве что фразы она произносила чуть четче, чем местные уроженцы. Кроме языка, Катрин в совершенстве освоила искусство вранья. Она прибегала к нему не часто, а когда все же это было необходимо, на душе у нее скребли кошки. Впрочем, угрызения совести не мешали ей лгать уверенно и с апломбом, не краснея от стыда. К этому девочку вынуждала жизненная необходимость. Например, учительницу ей удалось провести без малейшего труда. Завтра, вероятно, снова придется врать – таков разработанный план. Все свои действия Катрин тщательнейшим образом продумала заранее. Да, она сбежала из дома и не намерена туда возвращаться.
У кассы на вокзале девочка выстояла очередь и ровным, уверенным голосом сказала, что ей нужен билет до Бостона. Кассирша посмотрела на нее с некоторым сомнением, но Катрин, не обращая на нее ни малейшего внимания, достала из портфеля кошелек и отсчитала необходимую сумму.
– Что-то ты далековато одна собралась, – сказала кассирша.
Катрин посмотрела на нее холодными серыми глазами:
– Меня ждут родители, – спокойно ответила она. – Они встречают меня на вокзале.
Кассирша все еще сомневалась, но задавать дальнейшие вопросы не осмелилась. В свои 13 лет Катрин умела держать себя так, что в ее присутствии взрослые терялись.
Высокая, с горделивой осанкой, она всегда держалась уверенно и не по возрасту серьезно. Со временем эта девочка обещала превратиться в настоящую красавицу, но сама она об этом пока не догадывалась. Несмотря на внешнюю самоуверенность, внутренне Катрин постоянно пребывала в смятении. За последние месяцы она пришла к убеждению, что должна немедленно бежать из дома – иначе произойдет нечто ужасное. Катрин не смогла бы точно сказать, чего именно она боится. Тем не менее предчувствие опасности не оставляло ее ни на минуту. Стоило ей вернуться домой, в дом красного кирпича в Ист-Сайде, как ощущение опасности охватывало ее с новой силой. Это ощущение многократно усиливалось всякий раз, когда девочка чувствовала на себе ненавидящий взгляд матери.
Когда поезд отошел от перрона, Катрин вздохнула с облегчением и опустилась на мягкое сидение. Первый этап плана удался на славу.
Сколько раз пыталась она рассказать отцу о своих страхах. Но папочка, готовый часами разговаривать с ней о школе или играть в шахматы, лишь похлопывал дочь по плечу и отделывался общими словами. Так происходило всякий раз, когда Катрин пыталась вызвать его на откровенную беседу. «У твоей матери небольшая депрессия, это пройдет», – говорил он. Или: «Ни о чем не беспокойся, Кэт, скоро все образуется». Ничего, теперь ему придется отнестись к ней серьезно. Он поймет, что она не фантазировала. Хотя поймет ли? Катрин нервно заерзала в кресле. В последнее время отец стал таким рассеянным, он слишком занят своей работой, писанием научных трудов, моральной ответственностью, которую возлагают на него обязанности эксперта. Катрин не очень понимала рассуждения отца о нравственном долге врача-психоаналитика. Но дома он бывал все реже и реже – то научные симпозиумы, то конференции, то еще что-нибудь. Катрин оставалась всецело во власти матери.
Девочка поплотнее укуталась в пальто. Лучше начать думать о чем-нибудь более приятном. Например, о горах, которые были видны из окна вагона. Горы такие красивые! Катрин порылась в портфеле. Она почти не взяла с собой вещей – лишь две смены нижнего белья, чулки, зубную щетку, две книги. Ничего не поделаешь, иначе ее сборы могли бы показаться подозрительными. Катрин раскрыла книгу, оттуда выскользнула фотография, которую она обычно использовала в качестве закладки. На снимке был запечатлен один из самых счастливых моментов в ее жизни. Папа и маленькая темноволосая девочка стоят возле шлюпки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129