Хоть она и сдала экзамен по итальянскому, но все же чувствовала, что владеет этим языком недостаточно. Кроме того, она записалась на спецкурс по итальянскому Возрождению, и новая поездка в Рим была ей совершенно необходима.
Катрин не собиралась специально разыскивать Карло, но через несколько дней после прибытия в Рим она отправилась с группой знакомых в ночной клуб – потанцевать. В Риме танцевали совсем не так, как в Лондоне – здесь отдавали предпочтение медленным, консервативным мелодиям, и у Катрин создалось ощущение, что ее юбка, купленная на Кингс-роуд, для Рима чересчур коротка. Чтобы хоть немного соответствовать здешним понятиям о приличиях, девушка собрала волосы, распущенные по лондонской моде, в узел.
В тот самый момент, когда она возилась с заколками, ее глаза встретились с глазами Карло Негри. Лицо у Карло было сердитое, но, впрочем, недовольная гримаса тут же сменилась обычным беззаботным выражением. Он кивнул, насмешливо улыбнулся, а Катрин почему-то покраснела. Карло танцевал с высокой, стройной блондинкой, удивительно напоминавшей грациозными движениями какого-нибудь представителя семейства кошачьих. Катрин тайком наблюдала за этой парой. Ей понравилось, как Карло танцует – уверенно, легко, без малейшего усилия.
Через несколько минут он подошел к ее столику.
– Надо было сообщить мне, что ты приехала, – сообщил он тоном собственника. – Завтра мы должны вместе пообедать.
– Нет, в обед не получится.
– Ну тогда поужинаем. В восемь. Ты остановилась у Марии Новоны?
Не дожидаясь ответа, он кивнул и удалился.
На следующее утро, когда Катрин собиралась на занятия по итальянскому, рассыльный принес огромный букет гордений, предназначенный синьорине Жардин. В букет была вложена карточка Карло.
Впоследствии Катрин казалось, что в тот раз все ее пребывание в Риме было пропитано густым ароматом цветов, которые Карло присылал ей каждое утро. Раньше никто ей цветов не дарил.
Должно быть, этот пряный аромат и стал началом влюбленности.
Но временами ей казалось, что истоки ее чувства гораздо глубже и темнее.
Вечером, гоня машину на обычной безумной скорости, Карло отвез ее в загородный ресторан, расположенный среди парка. По пути был такой момент: Карло внезапно взглянул на Катрин ярко сиявшими от возбуждения глазами и положил руку ей на бедро – туда, где кончалась короткая юбка.
Катрин поспешно отстранилась, словно обожженная этим прикосновением.
Карло насмешливо покачал головой:
– Надо же, совсем еще ребенок, а ножки уже как у настоящей женщины. Иди-ка сюда.
Он обнял ее и медленно поцеловал. Такое ощущение она испытывала впервые. Голова закружилась не меньше, чем от скорости. Катрин забыла обо всем на свете, кроме его губ, и это испугало ее не на шутку. Как только автомобиль остановился, она выскочила наружу.
Карло догнал ее, слегка обнял за плечо.
– Ничего, Катрин, времени у нас предостаточно. Но скоро я, нет, мы, сделаем тебя женщиной.
Все время, пока Катрин была в Риме, Карло опекал ее. Они вместе ужинали и танцевали на Виа Венето, где стаями бродили увешанные фотоаппаратами репортеры отделов светской хроники. Несколько раз они побывали на ипподроме, а в воскресенье Карло отвез ее в свое родовое поместье и стал учить кататься верхом. Когда лошадь внезапно понеслась галопом и Катрин завизжала от ужаса, Карло подхватил поводья не сразу – казалось, ему доставляет удовольствие ее испуг. Постепенно Катрин делалась податливей и начинала, почти против воли, отвечать на его страстные поцелуи. Однако дальше поцелуев дело не шло – она этого не допускала, сама не понимая почему.
Однажды Карло настоял, чтобы Катрин отправилась вместе с ним по модным магазинам – завтра им предстояло отправиться на какое-то особое мероприятие, где необходимо было выглядеть соответствующим образом. Он заставил ее сменить несколько нарядов, один элегантнее другого. Катрин смотрела в зеркало и не узнавала себя.
«Особое мероприятие», ради которого понадобился новый туалет, оказалось автогонками. Карло Негри лично участвовал в состязаниях. У Катрин замирало сердце, когда она следила за его бешено мчащимся автомобилем, который лишь чудом не переворачивался на крутых поворотах. Когда-то Фиалка сказала, что отпрыски древних родов влюблены в смерть – сегодня ей вспомнились эти слова.
Карло пришел к финишу вторым, и это отравило весь вечер.
– А чем ты занимаешься, когда не гоняешь машину? – спросила Катрин за ужином в ресторане.
Карло засмеялся, на его лице появилось насмешливое выражение.
– Разглядываю свои владения, играю в азартные игры и занимаюсь любовью с красивыми женщинами.
Она вспыхнула.
– Можно сказать, что некоторым из них это нравится, – обезоруживающе улыбнулся он.
– Что ж, – в тон ему ответила она, – возможно, мне это тоже понравилось бы.
– Не сомневаюсь. Ничего, ждать осталось недолго. – Он помолчал и, уже серьезно, добавил: – Ты мне нравишься, Катрин. Я делаю на тебя ставку. Кстати, я играю не только в рулетку. Игра на бирже – тоже весьма азартное времяпрепровождение.
Вечером он расстался с ней без поцелуев, и Катрин почувствовала, что ей не хватает прикосновений его рук и губ, запаха его волос. То же самое она ощущала и теперь.
– Мисс Жардин, я вижу, ваши мысли витают где-то далеко, – раздался голос профессора. – Я спросил, принесли ли вы слайды картин Донателло?
– Да-да, конечно, – смутилась Катрин и полезла в сумку.
Что-то она совсем сошла с катушек – это письмо Жакоба виновато. Оно пробудило в душе слишком много воспоминаний.
Катрин попыталась сосредоточиться на экране и словах преподавателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129