Алексей сел за столик уличного кафе на Пьяцца ди Спанья и стал рассеянно смотреть на прохожих.
Он видел лишь детали, напоминающие ему о Розе: такие же яркие губы, такой же жест, такую же походку. Но самой Розы не было.
Странно, но ему казалось, что сейчас он знает Розу гораздо лучше, чем когда они бывали вместе. Ее темперамент, наэлектризованность не давали сосредоточиться, сбивали с толку.
Алексей вспомнил фразу, которую недавно прочел где-то: «Человека лучше всего узнаешь, когда его уже нет рядом».
Что ж, стало быть, у него идеальная возможность узнать Розу как можно лучше. Он до сих пор не опомнился от отчаяния, которое испытал, когда она исчезла во второй раз. Чувство утраты было столь сильным, что его невозможно было бы выразить словами. Алексей чувствовал себя брошенным младенцем, который еще не умеет жить самостоятельно.
Особенно тяжелым этот удар показался ему по контрасту с безоблачным счастьем предшествующих недель.
Отказавшись стать его женой, Роза стала нежнее и мягче, а если затевала спор, то без ожесточения, как бы в шутку. Казалось, война полов между ними закончена.
В мае 1974 года, когда стали известны результаты референдума, наконец узаконившего развод, они отметили это событие, распив бутылку шампанского.
– Сам не знаю, чему я радуюсь, – сказал Алексей. – Ведь я хочу не разводиться, а жениться.
– Ты отлично понимаешь важность этого события, – строгим тоном учительницы сказала она. – Нанесен мощный удар по всесилию церкви. Все мы стали чуть-чуть свободнее. Хотя, конечно, до полной свободы еще очень далеко. – Тут она расхохоталась – звонко и весело, в несвойственной для нее манере. – Но ты прав, гораздо лучше стремиться к браку, а не к разводу.
Той ночью, словно решив довериться ему, Роза не ушла спать в другую комнату, а осталась с ним. Утром она даже принесла ему кофе в кровать.
– Видишь, какая образцовая жена могла бы из тебя получиться, – пошутил он.
– Эта шутка в дурном вкусе, – серьезно ответила она.
Вид у нее был такой несчастный, что Алексей притянул ее к себе и стал осыпать поцелуями.
С этого момента он избрал новую тактику: стал рассказывать ей о совместном будущем, покупал ей подарки, стал водить по магазинам.
– Хочу, чтобы твоя чудесная фигурка получила достойное обрамление, – говорил он.
– Разве тебе мало того, что ты видишь мою «фигурку» в постели?
– Мало. Я хочу, чтобы тебя увидели мои друзья, хочу ходить с тобой в рестораны, на танцы. Хочу, чтобы ты познакомилась с Джанджакомо.
– Ты сам знаешь, что это невозможно, – отрезала она.
– Но почему? Думаешь, меня беспокоит, что в тебе распознают активистку антикапиталистического движения? Ведь ты у нас активистка, да? Именно этим ты занимаешься, когда сбегаешься от меня?
Она отвернулась, но Алексей не унимался:
– Делай, что хочешь – мне все равно. А если уж мне все равно, то моим знакомым и подавно. Я скажу им: «Познакомьтесь с моей женой. Она ходит по фабрикам и заводам, заставляет рабочих задуматься об условиях их существования. У нее это прекрасно получается».
Алексей засмеялся, очень довольный собой.
– Ты ничего не понимаешь, – прошептала она, глядя в сторону.
Он обнял ее, растрепал ей волосы, вдохнул аромат ее тела.
– Я знаю лишь, что люблю тебя.
Тогда она повернулась к нему, и он увидел, что лицо ее искажено – того и гляди расплачется. Но в следующий миг глаза Розы зажглись всегдашним озорным огнем, и она сказала:
– Ладно, веди меня по магазинам. Давай поддержим систему капиталистической торговли, а заодно удовлетворим твои потребительские запросы. Но помни: я не твоя собственность.
Они отправились в поход по магазинам. Роза в платье голубого шелка; в изумрудно-зеленом костюме; в обтягивающем черном наряде… Потом были танцы, а вечером они отправились на загородную виллу и занимались любовью на берегу озера под неумолчный стрекот цикад. Магия их любви была такой сильной, что Алексей поверил: это никогда не кончится.
Но наступила ночь, когда Роза вдруг отказалась отвечать на его ласки.
– В чем дело? – изумился он.
– Настроения нет.
– Нет настроения?
Он провел пальцами по ее коже и убедился, что тело Розы реагирует на его прикосновения, как обычно.
– Что ты хочешь этим сказать? – недоуменно спросил он.
Она ушла в свою комнату и захлопнула дверь, но Алексей ворвался и туда.
– Ты собираешься уходить. В этом дело, да? – угрюмо спросил он.
Она только пожала плечами.
– Но почему? Почему? – не выдержал он. – Если тебе нужна работа, я подыщу ее. Если тебе нужны деньги – пожалуйста.
– Я должна, – тихо ответила она, глядя в стену.
– Кому ты должна? Зачем? Куда ты собралась? – он перешел на крик.
– Ты обещал не задавать мне таких вопросов.
Она обернулась и взглянула на него. Ее глаза ровным счетом ничего не выражали.
Охваченный отчаянием, Алексей спросил:
– Когда ты вернешься?
– Через неделю, через месяц, через два. Я не знаю.
– Но ты вернешься? Я должен это знать.
От боли у него перехватило дыхание.
Роза ничего не ответила, лишь слегка, по-дружески, поцеловала в губы.
Первые две недели Алексей кое-как держался. Роза оставила в квартире всю одежду и все подарки, которые он ей купил. Это утешало его, давало надежду на то, что она вернется. Кроме того, у него было очень много работы. Он должен был ездить то в Рим, то в Бари, выбирая и подготавливая площадки для съемок фильма. Депрессия обрушилась на него с полной силой лишь на третью неделю. Внезапно Алексей понял, что Роза может вообще не вернуться. Переполнявшая его энергия разом иссякла, он утратил интерес ко всему на свете, не мог ни на чем сконцентрировать внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129