Когда Барбара стала лягаться, сыпать проклятиями и кусаться, он другой рукой схватил горсть ее серебристых волос и держал до тех пор, пока слезы боли не выступили у нее на глазах и она не затихла, не в состоянии пошевелить головой. Девон начал с ее лица, втирая масло в тонкие кости и атласную белую кожу.
– Это было бы легче, если бы вы вначале смыли соль.
Когда Барбара прошипела ругательство, он его проигнорировал и продолжал втирать масло кончиками пальцев в ее тонкую шею.
Он почувствовал, как пульс ее участился. От ярости? Или от чего-то еще? Когда Девон стал втирать масло в ее ключицу и ниже, в выпуклость роскошной груди, он увидел, как напряглись ее соски под тонкой тканью. «Да, определенно, что-то еще», – подумал он, когда намеренно приподнял ее подбородок и вызывающие голубые глаза девушки встретились с его темно-карими.
Почувствовав ошеломляющее покалывание его мозолистых пальцев, ласкающих ее кожу так интимно, Барбара отчаянно хотела ненавидеть, презирать этого неотесанного болвана за то, что он прикасается к ней, но не могла. Многие мужчины прикасались к ней и даже целовали и обнимали, но их нежные, бледные руки никогда не заставляли ее так пылать. Словно она и Девон Блэкхорн были одни. Грубый дикарь, который держал ее, был позабыт. Несмотря на все усилия, она не смогла сдержать горячую волну, прихлынувшую к ее щекам, так же как и напряжение груди и затвердение сосков. «Как я могу находить этого метиса желанным?» Когда он посмотрел ей в глаза, она надменно вздернула подбородок, ответив ему вызывающим взглядом.
Он опустился на колени и стал втирать масло в кожу длинной, стройной ноги, там, где нижние юбки были разорваны, и даже выше, до колена.
– Когда сядете верхом на лошадь, эта часть ноги окажется неприкрытой, – пробормотал он, возвращаясь к гладкому изгибу ее икры и изящной лодыжке. Даже грязная и оборванная, она была великолепна.
Покончив со своим делом, он встал и кивнул Кабаньему Клыку, который отпустил ее.
– Думаю, теперь мы можем ехать, – сказал он спокойно.
Барбара не промолвила ни слова, а лишь ждала, когда он вскочит на своего гнедого и посадит ее перед собой.
Они ехали весь день, осторожно идя по следам Мак-Гилви. Несколько раз Кабаний Клык уезжал вперед, производя разведку слева и справа от них. Один раз они изменили направление, когда он обнаружил совсем свежие следы беглеца.
– Кто такой этот Мак-Гилви, и что он сделал? – спросила Барбара, отчаянно пытаясь отвлечь свои мысли от жары, голода и жажды, которые мучили ее, не говоря уже о твердом теле метиса, которое прижималось к ней.
Девон заговорил:
– Мак-Гилви – коварный дьявол. Проник на огороженную территорию складов возле Санкт-Августины и, воспользовавшись поддельным пропуском, увел полдюжины мулов, нагруженных мушкетами, мукой, кремнем, порохом и большим запасом рома. Когда-то у него был патент на торговлю с Конфедерацией, но губернатор Тонин поймал его на воровстве и прогнал. Тогда-то он и выкинул этот фокус – и это в критическое время, как раз когда нам нужны эти товары для нижних городов, чтобы удержать индейцев от присоединения к мятежникам.
– Ты уже давно служишь рейнджером?
– Не так давно. Я тоже был торговцем с мускогами, – ответил он.
– Но я думала, ты живешь с дик… – Она осеклась, почувствовав, как его тело напряглось в седле позади нее.
– С дикарями? Да, в ваших глазах, как, впрочем, в глазах большинства поселенцев, мускоги дикари. Но я был свидетелем того, как предположительно цивилизованные люди совершали в этой войне такое, что по своей жестокости не идет ни в какое сравнение с действиями мускогов. Гражданская война превращает людей в животных. Они воруют, насилуют, безжалостно убивают, бессмысленно уничтожают дома, урожаи, жизни своих соседей.
Барбару передернуло.
– Я не хочу быть здесь, среди этой ужасной войны. Когда она закончится?
Девушка почувствовала, как он пожал плечами в своей обычной, небрежно-спокойной манере. Он всегда двигался словно большая, гибкая кошка, проворный и опасный, несмотря на все его заигрывания и подшучивания.
– Судя по тому, как стойко держатся мятежники во внутренних районах, может потребоваться десятилетие, чтобы усмирить их.
Он не высказал вслух свои собственные опасения по поводу того, что без привлечения дополнительных сил правительства британское дело в колониях может быть вообще проиграно. В этот момент звуки шумящей воды нарушили тишину, и они въехали в густую рощу, где гибкие ивовые ветки свисали прямо в речку с быстрым течением.
– Должно быть, проливные дожди на прошлой неделе переполнили речушку. – Он выругался и, подъехав ближе, стал оглядывать бурлящую воду.
Кабаний Клык посовещался с ним, затем указал в сторону, где река делала крутой поворот. Девон повернул жеребца в этом направлении и вошел в быстро углубляющуюся воду.
– Ты же не собираешься переправляться здесь, не проверив глубину? Ведь должен же быть мост…
Его смех прервал ее.
– Мост? – Его грудь клокотала. – Я сомневаюсь, осталась ли хотя бы дюжина мостов в Джорджии, которые бы не сожгли мятежники. А здесь и нечего было жечь.
Она с неожиданной силой схватилась за луку седла:
– Я же насквозь промокну.
– Вот и хорошо. От вас пахнет, как от медведя после зимней спячки, – сказал он весело, когда лошадь поплыла.
Покачивающиеся движения лошади заставили Барбару прикусить язык. Рука Девона крепко обхватила ее за талию, чуть ниже груди. Его глаза скользили по ее плечам, прикованные мучительно соблазнительным видом кремовой кожи. Разорванное платье скорее подчеркивало, нежели скрывало ее крутые изгибы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131