Таракан выкатывал глаза, шевелил угрожающ
е усами и задавал вопросы, на которые мне нечего было ответить. Все, что им
елось в моем распоряжении, это пять сбитых ненайденными машинами людей.
В разных местах и в разное время. Плюс убитый таким же способом тотошник. П
люс ночной звонок, связывающий последний наезд с зарезанным директором,
а следовательно, с «Интертуром». Таракана же сейчас интересовал один «Ин
тертур», он разве что ногами не сучил от нетерпения, а у меня имелась тольк
о эта нить, слабая, провисшая, возможно, даже гнилая, готовая оборваться в
любом месте.
Когда я покидал редакторский кабинет, Нелли в приемной не оказалось, и мн
е удалось походя пихнуть на дно ее сумочки драновские ключи Ч маленькая
, но, увы, единственная удача. В своей комнате я уселся за стол и раскрыл бло
кнот на последней страничке. К сожалению, в картотеке Аржанцева относите
льно личности погибших, кроме адресов и фамилий, иных сведений не содерж
алось. Семейное положение, профессия и место работы случайных жертв доро
жно-транспортных происшествий гаишников, естественно, не интересовали.

В кабинет заглянул пушкарь Пыпин. С утра арбуз его лица выглядел, наоборо
т, абсолютно недозрелым: зеленым с редкими бледно-розовыми пятнами. Он то
ржественно заявил, что завязывает пить навсегда, с тоской поведал о полн
ом отсутствии денег и поинтересовался, не надо ли мне нащелкать карточек
к какому-нибудь материалу. Я честно ответил, что все мои герои Ч пока без
ымянные, и он ушел удрученный. Потом в дверь просунул огрызок своей голов
ы суперрепортер Гаркуша, сообщил, что мой заголовок отметили на планерке
. Наконец позвонила Лилька и слегка окрепшим с последнего раза голосом р
ассказала, что операция прошла, тьфу-тьфу, успешно, Артем пришел в себя, че
рез день-два его даже могут перевести из реанимации в обычную палату.
Последняя новость меня обнадежила. Значит, кругом не полный беспросвет,
значит, есть в жизни и что-то хорошее. Заглянув в блокнот, я для начала оста
новился на Слюсаре Михаиле Савельевиче. Выбор я сделал по географическо
му принципу: покойный проживал в Конькове, на Профсоюзной улице, откуда р
укой подать до оставленной в Ясеневе машины. Затребовав для такого случа
я у Таракана разгонку, я отправился в путь, отлично сознавая, что, если и эт
и пять адресов не принесут мне результатов, придется признать свое полно
е и окончательное поражение.
Начало оказалось воодушевляющим: квартира Слюсаря была опечатана. Я пос
тоял немного, с тоской разглядывая уже успевшие покоробиться от дурного
канцелярского клея бумажные полоски с неясными печатями, а потом решите
льно нажал на соседний звонок.
Меня не рассматривали в глазок, даже не спросили, кто. Просто распахнулас
ь дверь, и я увидел узкую спину в синем замызганном халате, убегающую от ме
ня по коридору.
Ч Пардон, у меня там каша горит, Ч пояснила спина на ходу. Ч Вы от Сили ил
и от Егора?
Я на всякий случай ничего не ответил, но зашел внутрь, в крошечную прихожу
ю, почему-то заваленную ячеистыми картонками из-под яиц. Через полминуты
, вытирая руки несвежим кухонным полотенцем, передо мной предстал хозяин
, едва достающий мне до плеча пожилой мужчина лет семидесяти. Внешность е
го можно было признать маловыразительной, если бы взгляд не натыкался в
изумлении на редкую по своему сочетанию колористическую гамму: из вырез
а перепачканного краской сатинового халата рвалась наружу косматая се
дая растительность, в то время как под носом-картошкой рыжела щетка ржав
ых усов, над глазами свисали огромные, словно с чужого лица, смоляные бров
и, а на лысой макушке торчал одинокий реликтовый кустик какого-то уж совс
ем немыслимого мыльно-желтого оттенка.
Ч Если вы от Сили, Ч продолжал он, Ч то все готово, осталось только упак
овать. А Егору еще не закончил, пару деньков придется подождать.
Ч Я не от Сили, Ч сообщил я, Ч и не от Егора. Я по поручению страховой комп
ании.
Ч Страховой компании? Ч одна бровь у него изумленно поползла вверх, дру
гая недоуменно нахмурилась. Ч И что же вы предлагаете мне застраховать?

Ч Ну, например, самое ценное Ч жизнь. Ч У меня родился некий план разгов
ора, и я ему следовал.
Хозяин иронически хмыкнул.
Ч Подозреваю, юноша, вам только по молодости кажется, что это Ч самое це
нное. И потом, что может угрожать моей жизни, кроме склероза сосудов?
Ч Да что угодно! Ч воскликнул я с тщательно, как мне показалось, отмерен
ной долей патетики. Ч Человек способен сломать шею на собственной лест
нице, свалиться под поезд в метро, попасть под машину, наконец...
Он удрученно покачал головой.
Ч Вон Миша Слюсарь, мой сосед, попал под машину. И что, помогла ему ваша стр
аховка? От чего она его спасла? От позора? От плевков на его несчастную мог
илу?
Я внутренне сделал стойку, как гончая перед лисьей норой, но спросил, стар
аясь не показать своего интереса:
Ч При чем тут одно к другому? От плевков на могилу мы, конечно, не страхуем
. А кстати, какой позор случился с вашим другом?
Хозяин не ответил, только махнул безнадежно рукой и сделал приглашающий
жест в комнату.
Я шагнул и остановился на пороге. Она больше походила не на жилье, а на ате
лье художника. Вернее, ремесленника. В огромных рамах, занимающих почти в
се оставшееся от рабочего стола и узенькой кушетки пространство, висели
на нитках сотни раскрашенных пасхальных яиц разной степени готовности.

Ч Вот моя страховка, Ч сообщил он не без гордости. Ч Я, неверующий еврей
Семен Купершток, зарабатываю себе на старость тем, что рисую православн
ые храмы, Деву Марию и распятого Христа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94