Вовсе не значит, что надо признаваться в этом публично.— Справедливо. Может, попросить Саймона написать тебе текст? Он все-таки занимается рекламой.— Но, Шарлотта, он ведь дизайнер-график. Она тупо смотрела на меня.— Что ты имеешь в виду?— То, что он делает… э-э-э… рисунки для рекламы, а не пишет тексты.— Так вот, оказывается, чем занимается дизайнер-график, — сказала она с таким выражением, будто только что узнала, что Земля круглая.Подчас Шарлотта меня просто пугает. Я не хотела бы жить у нее в голове: это должно быть темное, пустое и мрачное место. Можно пройти много миль и не встретить ни одной умной мысли.— Знаю, знаю, поняла! Как насчет «Дюймовочки»? — с энтузиазмом спросила Шарлотта. Глаза ее горели восторгом от собственных творческих способностей.— Нет!— Но почему? По-моему, чудесно!— Потому, черт побери, что я не Дюймовочка, вот почему!— Ну и что? Они же не узнают, а потом, когда познакомятся с тобой, то увидят, что ты все равно прелесть.— Нет, Шарлотта, это неправильно. И мне может выйти боком: вдруг потребуют вернуть им деньги.— Ага, — неохотно согласилась Шарлотта, — пожалуй, ты права.— Выбрось это из головы, — взмолилась я.— А может, просто проглядим страничку в «Тайм аут», вдруг подвернется кто-нибудь симпатичный…— Нет! — в отчаянии вскричала я.— Послушай, вот хороший, — не унималась Шарлотта, — высокий, мускулистый, волосатый, ой… о боже…— Бр-р-р, — содрогнулась я. — Он не в моем вкусе.— И хорошо, — заметила Шарлотта. Энтузиазм ее несколько поутих. — Это лесбиянка. Жаль, жаль. Я уж было сама заинтересовалась. Ну ничего, поехали дальше.Шарлотта продолжала читать, то и дело обращаясь ко мне за справкой.— Что значит, когда они пишут ЧЮ?— Чувство юмора.— А что такое тогда РЧЮ?— Развитое чувство юмора, должно быть.— Здорово!— Ничего здорового тут нет, — раздраженно возразила я. — Это значит только, что он считает себя весельчаком и ржет над собственными шутками.— Что такое м/о?— Материально обеспеченный.— Нет!— Да.— Боже мой! Похоже на хвастовство, верно? Такое должно сразу отвращать, да?— Смотря кого. Меня — да, конечно, но кому-то может понравиться.— А тебя не интересует групповой секс с семейной парой в Хэмпстеде, в послеобеденные часы по будням?— Шарлотта! — возмутилась я. — Как ты могла мне такое предложить? Ты же знаешь, отпрашиваться с работы я не смогу, — мрачно добавила я, и мы немного похихикали над семейными извращенцами.— Как тебе «заботливый, нежный мужчина с сердцем, переполненным любовью, которую он готов отдать своей единственной»?— Нет уж! Судя по всему, законченный неудачник. Как и я, только мужского пола.— Да, пожалуй, слабоват, — согласилась Шарлотта. — А вот еще, слушай: «мужественный, требовательный, физически привлекательный мужчина ищет сексапильную, атлетически сложенную, стройную подругу для приключений»?— Стройную? — возопила я. — Атлетически сложенную? Для приключений? Как грубо, ужас! Будто нельзя хоть чуточку более деликатно сформулировать, чего он хочет от этих отношений! Боже!Я совсем приуныла. Процедура поиска партнера угнетала меня все больше. Мне стало противно и тоскливо, и я поклялась себе никогда в жизни не ходить на свидания с теми, кто дает объявления в колонке знакомств.
— Прекрасно выглядишь, — сказала Шарлотта, поправляя на мне бусы.— Думаешь, от этого я почувствую себя лучше? — злобно поинтересовалась я.— Спорим, ты чудесно проведешь время, — вкрадчиво мурлыкнула она.— Более чем уверена, время я проведу ужасно.— Настройся позитивно.— Да уж, позитивнее некуда! Вот скажи: почему бы тебе самой не пойти?— Мне не надо. У меня уже есть друг.— К черту твоего друга! Так почему?— Но, может, он окажется симпатичным…— Не окажется.— Ну почему? Может быть…— Шарлотта, я поверить не могу, что ты так со мной поступаешь, — все еще не оправившись от потрясения, воскликнула я.Поверить действительно было невозможно: Шарлотта предала меня. Эта корова сосватала мне какого-то американца, которого нашла по объявлению в газете, и без моего ведома устроила мне свидание с ним. Разумеется, я пришла в ярость, когда узнала об этом.Хотя, по сравнению с Карен, я еще отреагировала спокойно. Она, услышав о моем «свидании наугад», как упорно называла это безумие Шарлотта, хохотала до слез и судорог. А отсмеявшись и отдышавшись, тут же позвонила Дэниэлу, выложила ему все в подробностях и ржала еще минут двадцать.— Господи, да ты совсем отчаялась, — сказала она, вешая трубку и вытирая слезы.— Я тут ни при чем, — сердито возразила я. — И никуда не пойду.— Нет, пойти надо, — заволновалась Шарлотта. — Иначе это нечестно по отношению к нему.— Мозги включи, идиотка! — вспылила я.Она воззрилась на меня, и я увидела, как ее большие синие глаза наполняются слезами. Мне стало стыдно.— Прости, Шарлотта, — смутилась я. — Ты не идиотка.Пару дней назад Саймон уже назвал ее идиоткой, а начальник вообще только так и называл, поэтому к оценкам своей умственной состоятельности Шарлотта относилась болезненно.— Шарлотта, послушай, — промямлила я, стараясь говорить решительно, — я к нему не пойду. И мне наплевать, насколько он показался тебе нормальным и симпатичным.— Я только хотела помочь, — всхлипнула Шарлотта, и слезы ручейками побежали из ее глаз. — Я думала, тебе будет приятно познакомиться с хорошим человеком.— Знаю. — Я встала с дивана, виновато обняла ее. — Я знаю, Шарлотта.— Люси, пожалуйста, не сердись на меня, — зарыдала она.— Я не сержусь, — прижимая ее к себе, уверяла я. — Только, прошу тебя, не плачь.Ненавижу смотреть, когда люди плачут — кроме разве что моей мамы, — но я дала себе слово:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159