— Ты знаешь, — неуверенно улыбнулась я.— Нет, не знаю, — отрезал он. — Я просто еду в отпуск, ясно?— Господи, — пробормотала я, — помнится, раньше у тебя было чувство юмора.— Извини, Люси.Он попытался схватить меня за руку, но я отдернула ее и вышла из кухни.У меня в глазах стояли слезы, что не на шутку перепугало меня, потому что я никогда не плачу. Только перед месячными, но это не считается.Или, например, во время телепередачи про сиамских близнецов, которых разделили, и один из них погиб. Или когда вижу старичка, одиноко бредущего по улице. Или когда войду в гостиную, а все начинают орать, почему я не принесла чистые стаканы. Сволочи!
Но, несмотря на постоянное присутствие в моей жизни Меридии, Джеда, Меган, Дэнниса, Шарлотты и Саймона, глупо отрицать, что то лето было летом Гаса.С того момента, как он вернулся ко мне после трехнедельного отсутствия, мы не расставались почти ни на минуту.Время от времени я делала вялые попытки провести вечер в одиночестве — не потому, что мне этого хотелось, а потому, что чувствовала, что все ждут от меня этого.Приходилось притворяться независимой, делать вид, будто у меня есть своя отдельная жизнь, но, по правде говоря, все, чему я радовалась без Гаса, в его обществе приносило мне несравненно большее удовольствие.Впрочем, ему тоже.— Сегодня вечером мы не увидимся, — говорила я. — У меня большая стирка и вообще куча дел.— Но, Люси, — вопил он, — я же буду скучать!— Встретимся завтра, — ворчала я, притворяясь рассерженной, но на самом деле радуясь. — Как-нибудь выживешь один вечер без меня.Но каждый раз в девять часов вечера Гас заявлялся ко мне домой, пытаясь выглядеть пристыженным, но явно недоигрывая.— Извини, Люси, — улыбался он. — Знаю, ты хочешь побыть одна, но мне нужно было увидеть тебя хотя бы на пять минут. Я сейчас уйду и надоедать тебе не стану.— Нет, не уходи, — всякий раз говорила я, как он и рассчитывал.Время без Гаса я считала потраченным впустую, и это меня несколько тревожило.Хоть я и пыталась не отдавать себе в том отчета, но я сходила по нему с ума. И он, кажется, тоже сходил с ума по мне, если считать показателем сумасшествия долгие часы, что он проводил со мною.Единственной проблемой, если это проблема, было то, что он никогда не признавался мне в любви. Он так ни разу и не сказал: «Люси, я люблю тебя». Не то чтобы это меня беспокоило — разве только самую малость, — я знала, что обычные правила к Гасу неприменимы. Безусловно, скорее всего, он любил меня, просто как-то все время забывал сказать об этом вслух. Что делать, такой уж он человек. Тем не менее я сочла за благо тоже не говорить ему, что люблю его — хотя и любила, — пока он первый не скажет.Поспешность в таких делах ни к чему. Кроме того, всегда оставался крохотный шанс, что он меня не любит, и тогда вышло бы ужасно неловко.Мне очень хотелось поговорить с ним о наших отношениях, о том, что будет дальше, но сам он никогда не затрагивал эту тему, а я не решалась начать первой.Приходилось быть терпеливой, но играть в бесконечное ожидание было очень нелегко. Несколько раз, когда страхи и сомнения одолевали меня, я вспоминала о предсказании миссис Нолан и уверяла себя, что уже видела свое будущее, и это Гас (или, как выразился этот самодовольный кретин Дэниэл, я видела свое будущее, и оно было пьяно).Я утешала себя тем, что терпение — добродетель, что тот, кто ждет, получает все, что тише едешь — дальше будешь, игнорируя пословицы, советующие ковать железо, пока горячо, не быть лежачим камнем, под который не течет вода, и утверждающие, что стоять на месте — значит умереть.Не помню, чтобы я сильно тревожилась о совместном с Гасом будущем в то волшебное, золотое лето. Тогда я думала, что счастлива, и этого мне хватало с лихвой. 51 Утро двенадцатого августа на первый взгляд ничем не отличалось от вереницы других, таких же ясных и солнечных.Все было, как всегда, кроме одного: Гас встал раньше меня.Невозможно объяснить, насколько это было необычно. Каждое утро, когда я уходила на работу, Гас еще крепко спал и только значительно позже, где-то среди дня, исчезал из пустой квартиры, захлопнув за собой дверь (предварительно обследовав холодильник и уничтожив все, что не шевелится, а также позвонив пару раз с нашего телефона в родной Донегал). В результате на целый день квартира оставалась практически незапертой на радость грабителям, из-за чего мы с Карен несколько раз серьезно поцапались в те редкие дни, когда она заходила домой.Но я не отваживалась дать Гасу ключи, тем самым давая понять: «будем теперь жить вместе», потому что не хотела спугнуть его.Карен я утешила так: у нас всегда такой хаос, что даже если к нам кто и вломится, то задумается, не побывала ли здесь за пять минут до того другая банда. В ответ Карен только скептически подняла брови. Может, с воодушевлением предположила я, однажды, придя домой, мы обнаружим в гостиной новые телевизор и музыкальный центр…Итак, в то утро Гас встал раньше меня, отчего в моем мозгу тут же зазвенел тихий тревожный звоночек.Гас сел на кровать и, надевая ботинки, как бы невзначай заметил:— Знаешь, Люси, все это как-то тяжко.— Ммммм, да, наверное, — сквозь сон пробормотала я, не успев встревожиться по-настоящему.Но уже через секунду поняла, что он не просто болтает, когда услышала:— Пожалуй, нам надо немного притормозить.Если от слов «все это как-то тяжко» — особенно «тяжко» — по периметру изгороди из колючей проволоки залаяли немецкие овчарки, то от «пожалуй, нам надо немного притормозить» завыли сирены, и прожектора на вышках длинными лучами начали шарить по всей территории.Пока я барахталась в постели, пытаясь сесть, громкий голос у меня в голове твердил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159