Раньше Айрин такой не была.? Раньше на вечеринках я спешил поговорить с ней с самого на- чала, чтобы больше к ней не подходить.
- Кэрол говорит, что они с Эдди, выпроводив Солцев, подолгу смеялись так вульгарно вела себя Айрин.
- Не могу себе представить, как можно было превратить' Эдди Константина в цель борьбы, как школьную интеграцию или какого-нибудь вымирающего журавля. Это самый никчемный человек из всех, кого я знаю. Подумать только, кому мы вверяем наши жизни! Как же Кэрол и Бен отражали это натиск на нравственность юного авиатора?
- Она говорит, что жалела Бена, но привлекательным его не находила.
- Типичное высокомерие белой протестантки англосаксонского происхождения.
- Ты прав, она даже обмолвилась, что является единственной настоящей американкой в семье. Эдди ненавидит публику этого сорта и все время над ней издевается: пугает, когда ведет машину, и так далее.
- Я думал, что она из семьи католиков, - сказал Пайт.
- Это он из католиков, а она пресвитерианка. - Ее пальцы покинули его волосы и стали слепо ощупывать ему лицо. - Одним словом, - сказала она певучим голосом, который он любил так же сильно, как ее облик, вес, запах, ты перестанешь так на меня смотреть? - Кэрол сомневается, что к увольнению Бена привела дружба с ними. Она склоняется к мысли, что он просто не тянул. В это я готова поверить. Он ведь беседовал с Кеном...
- Тоже мне, ценитель! - фыркнул Пайт.
- Нет, ты послушай. Он говорил, что интересуется биохимией, тайной жизни и так далее, а потом, по словам Кена, проявлял не больше понимания и интереса, чем заурядный читатель "Ныосуик". На самом деле он всегда докапывается до религиозного смысла, а это вызывает у Кена скуку. Он назвал это... эклектикой? У Бена слишком эклектичный ум.
- Моя теория, - ответил Пайт, закрывая глаза, чтобы лучше почувствовать Фокси, ее живот у своего уха, ее пальцы на своем лбу, ее бедра, сжимающие ему виски, - совсем другая. Наверное, Солцы занялись всем для того, чтобы Бен узнал от Эдди побольше об авиации и упрочил свое положение в аэрокосмическом бизнесе. А потом они попали в этот вонючий старый дом, к нимфоманке Кэрол, которой обязательно надо было его трахнуть, и тогда Эдди, чтобы не стоять столбом, трахнул Айрин, а она и говорит: "А ведь неплохо!"
- Если не обращать внимания на подзаборные выражения, то в принципе это то же самое, что говорит Кэрол.
- Мы с Кэрол мыслим одинаково.
- Не говори так! - воскликнула Фокси и слегка шлепнула его по губам, напоминая о несравненном величии их греха.
Анджела внесла в версию Фокси кое-какие уточнения.
- После детского сада она отозвала меня в сторонку и, вся в слезах, пожаловалась, что Кэрол распространяет слухи, будто она, Айрин, чувствовала себя в городе отверженной из-за того, что еврейка. Она утверждает, что это ложь: они с Беном считают, что их очень тепло принимают, и им горько, что друзья могут теперь обвинить их в неблагодарности. Кэрол она называет неврастеничкой и говорит, что состояние Кевина - ее вина. Когда на нее находит блажь рисовать, она запирает его в комнате. Иногда он так надрывается, что жалуются соседи. Айрин утверждает, что ее отношение к участию Бернарда в рождественской постановке истолковано неверно и враждебно. Она не была против рождественского праздника, а просто считала, что не надо забывать про хануку.
- Почему бы не заставить детей соблюдать заодно рамадан и не запретить им съедать школьные завтраки? - сказал Пайт.
Анджела, наследственная либералка, серьезно относившаяся к воззрениям Айрин, отвечала на это:
- Не знаю, зачем ты таскаешься в церковь. Это приносит тебе все меньше пользы.
Джорджина направила на всю эту загадочную историю еще один луч света, который, однако, только добавил ситуации мрака.
- Фредди разговаривал с Эдди... - начала она.
- Фредди, Эдди - два медведя, - зачем-то пробубнил Пайт. Галлахер уехал добивать монахинь, совсем уже собравшихся приобрести заложенное имение в Лейстауне, и Пайт остался в кабинете один.
- Не перебивай! Эдди сказал, что по ночам Бен рассказывал, как работает над ракетами - кажется, одна называется "Титан", как расточительно расходуются средства, как грызутся между собой различные департаменты и представители правительства, как они разрабатывают твердое топливо и самокорректирующиеся системы наведения. Эдди поразился, что Бен все это ему выбалтывает. Он считает, что Бен мог откровенничать не только с ним. О его болтливости стало известно - вот тебе и увольнение.
- Тебе не кажется, что своими разглагольствованиями Бен усыпил бы любого шпиона?
- Фредди считает, что на Бена настучал сам Эдди. Он авиатор и знает, к кому обращаться.
- Зачем ему было пакостить любовнику своей жены? Думаешь, ему было неприятно?
- Конечно! Эта женщина превратила его жизнь в ад. У нее болезненная самовлюбленность. А Эдди - всего лишь маленький мальчик, которому нравится играть в машинки.
- Прекрати! Я отвергаю попытки объяснять поведение мужчины ссылками на детство. Так вы воруете у нас наше греховное достоинство.
- Кстати, когда ты меня навестишь?
- Я же только что навещал!
- С тех пор уже месяц прошел.
- Как летит время!
- До чего это унизительно! Иди к черту, Пайт Хейнема!
- Что я такого сделал?
- Ничего, не обращай внимания. Пока. Увидимся у кого-нибудь в гостях.
- Подожди... Короткие гудки.
На следующий день она позвонила опять, изображая секретаря.
- Я только хотела сообщить в продолжение нашего вчерашнего разговора, сэр, что в жилище Солцев на Уэст-Пру-денс-стрит, Тарбокс, явились двое в костюмах и шляпах.
- Кто тебе это сказал?
- Фредди узнал это от возбужденного пациента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107