- Может, лучше просто оставить его в покое? - спросила Кэрол.
- Он говорит, что ему дали на ужин лангустов и ром.
- Лучше не повторяй! - простонал Бен. Пайт разгадал его маневр, преследующий цель привлечь внимание, вызвать жалость. Увы, Бен переигрывал и был обречен на провал. Лицо Бена было восковым, кожа на месте недавней бороды противоестественно белела.
- Моллюски - не кошерная пища, - объяснил всем Эдди.
- Пусть не сидит с нами! - сказала Кэрол резким тоном. - Если надо, пусть поднимется наверх и ляжет.
- Он что, знает, где у вас кровати? - спросил Фредди.
- Лучше бы ты надел эту маску себе на рот! - Кожа Кэрол пошла мелкой рябью, точно воспалился каждый нерв. Вечер был прохладный, однако отопление было отключено на лето. Кэрол обнажила стиснутые зубы, как ребенок, продрогший после купания. Пайт был тронут.
- Почему ты сегодня такая раздраженная? - спросил он.
- Из-за смерти Брака.
Все стены гостиной были увешаны картинами - классическими репродукциями и примитивными этюдами самой Кэрол, безвкусными по краскам и размашистыми по манере: дети в креслах, причал в Тарбоксе, Эдди в водолазке, конгрегационалистская церковь (вид сзади), дома и деревья (вид из окна ее мастерской) - кричащие, ненастоящие. Глядя на ее неумелое подражание Сезанну и Джону Марену, Угрилло и Бену Шану, Пайт думал о том, как все люди провинциальны, посредственны, безнадежны.
Уловив мысли Пайта, Кэрол взяла его в оборот.
- Давно хотела задать тебе один вопрос, Пайт. Наконец-то я достаточно выпила, чтобы решиться. Почему ты строишь такие уродливые дома? Ты ведь не так глуп!
Он встретился взглядом с Фокси. Она почувствовала, что ему нужна ее молчаливая поддержка. Взгляды пересеклись, высекли искру и разошлись.
- Они не уродливые, - ответил он. - Просто обыкновенные.
- Ужас, а не дома. Индейский холм превратился в позорище.
Изящная Кэрол намеренно создала вокруг себя круг удивления. Одно из их неписаных правил гласило, что профессиональная деятельность не подлежит критике. Работа - это договор, заключенный человеком с бессмысленным миром вне их дружеского сообщества.
- Он строит то, что люди, как считают Мэтт Галлахер и он сам, захотят купить.
- А мне дома Пайта нравятся, - заявил Фредди. - В них есть что-то голландское, какая-то подогнанность. Они как зубы. Не смейтесь, я не шучу. Мы с Пайтом - браться по духу. Я заполняю свои дыры серебром, он свои людьми. Господи, стоит сказать что-то серьезное, как все начинают хихикать.
- Ты болтаешь ерунду, Кэрол, - вступилась за мужа Анджела.
- Нет, она права. Терпеть не могу свои дома. Просто ненавижу!
- В прошлом месяце умер еще кое-кто, - вставила Джанет. - Один поэт. Марсия была безутешна. Она сказала, что он был лучшим поэтом Америки, притом нестарым.
- Фрост? Он умер в январе, - сказала Терри.
- Не Фрост. Немецкая фамилия... Марсия и Гарольд обязательно подсказали бы. А мы - полные невежды, - вздохнула Джанет.
- Я знал, что ты будешь по ним скучать, - сказал ей Фредди.
Джанет, сидевшая на полу, сонно опустила голову на подушку. Она перешла от сеансов психотерапии дважды в неделю к психоанализу и в семь тридцать утра по будним дням уезжала в Бруклин. Ходили слухи, что Фрэнк тоже обратился к психотерапевту.
- Пора во что-нибудь сыграть, - сказала она.
- Давай поиграем в шарады, Фредди, - предложила Терри.
- Лучше подскажите еще имена для моей пьесы. Необязательно грязные. Он слепо прищурился и выдал: - Донован У. Эра.
- Это у тебя заготовка, - сказала Джанет. - Гарольд недавно придумал кое-что получше. Помнишь, Фрэнк?
Спор о политике завершился, и оба спорщика вернулись из-за занавески в реальный мир. У Фрэнка был глупый вид, Айрин густо подвела глаза и губы.
- Леон Макдафф. - Глаза Фрэнка умоляли жену: "Едем домой!"
Тоном стороннего, незаинтересованного наблюдателя Кэрол произнесла:
- Айрин, твой муж выглядит все хуже. По-моему, ему надо пойти наверх. Но со мной никто не соглашается. Мне все равно, просто я хочу спасти свой ковер.
Айрин наблюдала за мужем со странным выражением на лице: материнская забота смешивалась с нетерпением, Далила взирала на обритого ею Самсона. Посередине комнаты помещался Эдди Константин, маленький ловкий человечек без религии, без задних мыслей, худощавый, загорелый, с развитой мускулатурой, здоровый - одним словом, объедение. В руке у него блестела пивная банка, глаза умели находить трассу среди кипящих облачных Гималаев. Он тоже перевел на нее взгляд и вдруг сообразил, что ради нее можно многим рискнуть. Изящество голубицы при неземной бледности!
- Почему бы ему не вернуться домой? Это же несколько шагов, - сказала Айрин.
- Я его отведу, - вызвался Эдди и, просунув голову Бену под мышку, поднял его с кресла.
Внезапное движение, как громкий звук во сне, возвратило Бену способность к разговору.
- Меня это очень интересует, - сказал он на удивление отчетливо. Каковы эстетические требования к современному жилищному строительству? Или все ограничивается практичностью и ценой?
Фредди Торн только этого и ждал.
- Интересовались ли эстетикой крестьяне, кроя крышу соломой? - радостно заблажил он. - Зато мы теперь без ума от Христа, вышедшего из-под такой крыши.
- Вот именно, - подхватил Бен. Он говорил нормальным голосом и все соображал, только слова выплывали из его рта со скоростью задумавшейся камбалы. - Но, возможно, примитивная обрядовая культура обладает инстинктивным чувством красоты, которое не выживает при капитализме с его поточным методом. В еврейском журнале "Комментари" за этот месяц есть чудесная...
- Алчность! - ядовито перебила Бена Кэрол. - Современные дома пропахли алчностью, стыдом и канализацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107