А с расстояния в четыреста ярдов и четырнадцатифунтового. Вы видели, каким дубом укреплена ватерлиния?
Ливингстон бросил на тарелку остатки куропатки, которую доедал во время речи его превосходительства.
— И во что нам обойдется вся эта надежность?
— Двадцать тысяч фунтов, но это с полной оснасткой. Со всеми необходимыми припасами.
Ливингстон кивнул:
— Я вижу, вы всерьез задумали доставить наш камешек в Англию.
— Всерьез, всерьез, — усмехнулся Белломонт.
— То есть как в Англию? — осторожно поинтересовался Кидд. — Насколько я знаю, сначала он должен оказаться в Нью-Йорке.
И Белломонт и Ливингстон одновременно бросились его успокаивать.
Конечно, сначала Нью-Йорк.
Сначала лечение, потом все остальное.
Кидд наконец успокоился.
— Но как мы назовем нашего урода?
Его превосходительство развернул свиток желтоватой бумаги, который лежал рядом с его тарелкой.
— У него уже есть название.
Ливингстон и Кидд спросили одновременно:
— Какое?
— «Приключение».
— «Приключение»?
— Да, капитан, именно так. И мне это название кажется подходящим. Разве то, что мы задумали, можно назвать как-нибудь иначе, а?
Вечером того же дня все трое отправились на некую важную встречу. Последнюю перед отплытием, пообещал Белломонт.
— Нельзя ли на ней обойтись без моего участия?
Сэр Белломонт настаивал.
— Но ведь раньше это было не обязательно.
— Теперь обязательно, — отрезал лорд. — Извольте одеться поприличнее и говорить как можно меньше.
Тускло поблескивал мокрый булыжник. Громко цокали по нему копыта четверки лошадей. Возница, сильно смахивающий своим видом на ворона, покрикивал и на своих лошадей, и на прохожих. Слушались и те и другие.
Карета покачивалась, как шхуна при легком волнении. Лорд Белломонт сидел напротив, поставив трость с набалдашником из слоновой кости между колен. Время от времени он поглядывал в окно и говорил:
— Чайлд-Кросс-роуд.
— Элдридж-Парк-ин.
— Принс-Джон-сквер.
Капитану Кидду эти комментарии ничего не поясняли, и поэтому он помалкивал.
Карета остановилась у большого двухэтажного дома, спрятавшегося за высокой каменной оградой. Типичный особняк эпохи Тюдоров.
И парк типичный — унылый, серый, вместилище облетевших деревьев и отливающих свинцом луж.
Молчаливый слуга в красном кафтане и белых чулках медленно открыл ворота.
Карета вкатила внутрь.
От лошадей шел пар, исходя и от шкур и из ноздрей.
Следующий слуга поджидал на ступеньках дома. Он живо подбежал к карете и открыл дверцу.
Особняк казался вымершим, ни один лучик света не пробивался сквозь зашторенные окна.
Сбросив свои плащи на руки третьему слуге, гости вошли в помещение с обитыми темным дубом стенами и с потолком, разбитым балочными перекрытиями на красивые квадраты.
Посреди комнаты стоял монолитный, дубовый же, стол.
В дальней стене гудел камин.
Рваные сполохи разбегались по стенам.
На столе стоял всего один подсвечник с тремя полуоплывшими восковыми свечами. Причем был поставлен он так, чтобы в основном освещать гостей, а не хозяев, которые сидели в креслах с высокими спинками, спиной к камину.
Хозяев было четверо.
Четыре неподвижные фигуры в черных камзолах без шитья и одинаковых, белых, крупно завитых, париках, присыпанных тончайшей рисовой пудрой.
Все четверо молчали, хотя было понятно, что уж кто-кто; а они имеют право голоса.
Заговорил лорд Белломонт. Он быстро проскочил область обязательных приветствий и сразу перешел к делу.
Корабль найден.
Стоит двадцать тысяч фунтов.
Восемь с половиной из них уже имеются в наличии.
Договор составлен.
Основную часть команды разумнее всего набрать в Новом Свете. В метрополии все реальные моряки приписаны к судам королевского флота, и попытка перетащить их к себе могла бы вызвать ненужные кривотолки.
Капитаном корабля, называется который весьма подходяще — «Приключение», будет известный капитан Кидд, присутствующий здесь.
Ливингстон слегка ткнул кулаком Уильяма в спину, и тот, сделав шаг вперед, поклонился подсвечнику.
— Капитан Кидд очень опытный моряк. Доказал верность и компетентность в боях с французами у острова Сан-Хуан и в водах вблизи острова Невис. Кроме того, он единственный, кто…
Тут лорд Белломонт сделал многозначительную паузу. Пусть в комнате все свои, все посвященные, но некоторые слова лучше не произносить вслух. Некоторые слова сами ищут уши, в которые проникнуть.
— Скажите, капитан… — вдруг проскрипел тот из господ, что сидел крайним справа.
Капитан вздрогнул, ибо был уверен, что от этих статуй он не услышит ни единого звука.
— Скажите, капитан, а вы действительно держали в руках этот камень?
Кидд отрицательно покачал головой:
— Нет.
Среди статуй в париках возникло что-то похожее на волнение, Белломонт резко повернулся к капитану:
— То есть как?!
— Я видел его в руках капитана Леруа, прежде чем он выронил его в воду.
— Надежно ли место, где он находится?
— Думаю, джентльмены, оно надежнее любого банка, ибо никому не придет в голову искать его там.
— Как по-вашему, кто может знать об этом тайнике?
— Насколько мне известно, джентльмены, мало кому известно о самом факте существования этой штуковины, не говоря уж о том, чтобы знать место ее пребывания.
Наступило молчание.
В глубине его взвешивались приведенные капитаном Киддом доводы.
— Хорошо, — сказал парик крайний слева. — Будем считать, что все ясно.
Ливингстон и Белломонт вздохнули с явным облегчением. Кидд не сомневался в успехе переговоров, поэтому никаких особых чувств не испытал. Пожалуй, лишь всплыло старое воспоминание, та ситуация, когда он участвовал в покупке «Веселого бретонца»:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111