Матросы, как всегда, бегали как угорелые. Налегая на вымбовки, крутили барабаны, на которые наматывались канаты, управляющие положением парусов на реях.
Что-то происходит, дал себе труд сообразить Уильям и посмотрел на квартердек, потому что только оттуда могли поступать команды, вызывающие такую массовую деятельность на палубе.
На квартердеке, этом прообразе капитанского мостика на кораблях будущих времен, стояли четыре человека. Каллифорд, Берджесс, Хант и Херст. Они о чем-то оживленно беседовали. Кидд чрезвычайно порадовался этому обстоятельству, наконец-то эти господа станут друзьями, и ему не придется делить свое капитанское и человеческое сердце между двумя враждующими парами.
Стоящие на квартердеке увидели Кидда, и беседа их разом прекратилась. Уильям направился к ним, чтобы расспросить о том, что произошло сегодняшней ночью. Судя по выправке, они прожили ее с меньшими потерями, чем он.
— Доброе утро, джентльмены.
Джентльмены как по команде сняли шляпы. Лица у всех четверых остались постными.
— Клянусь крестными муками Спасителя, я провел непростую ночь. А что вам снилось, господа?
— То, что нам могло бы присниться, бледнеет перед тем, что имеем возможность видеть наяву, — мрачно произнес Каллифорд.
Кидд посмотрел направо, куда были направлены взгляды всех остальных, и увидел огромный трехпалубный корабль с золочеными бортами, золоченой же фигурой летящего ангела на носу, горами парусов.
Из-под бушприта этого красавца вылетел сноп искр, выкатилось густое облако хлопково-белого дыма и наконец раздался грохот выстрела.
— Они предлагают нам лечь в дрейф! — прорычал Берджесс и с силой нахлобучил свою шляпу на голову.
— Кто они? — поинтересовался капитан.
— Французы, сэр, — спокойно ответил Хант.
— Ваши добрые друзья, — ехидно добавил Каллифорд.
— Что же нам делать? — без паники, но с некоторым недоумением в голосе поинтересовался капитан.
Каллифорд сплюнул за борт:
— Я приказал ставить паруса, мы можем постараться уйти. Француз очень тяжелый, судя по всему, он идет из Европы, значит, с полными трюмами.
Хант и Херст одновременно усмехнулись. Хант сказал:
— Это новый корабль. Посмотрите на его паруса. Не пробьет и двух склянок, как они подойдут на расстояние прямого залпового огня.
Херст добавил:
— У них не менее восьмидесяти пушек, и не восьмифунтовых, как у нас, а фунтов на двенадцать. Мы и часа не продержимся.
— Что же вы предлагаете?
— Лечь в дрейф, как нам приказывают. Пусть они высылают шлюпку, а мы потребуем, чтобы сдача была почетной.
Кидд на время оторвался от созерцания гигантского красавца, вырастающего за кормой.
— Вы думаете, Хант, что они согласятся нам сдаться?
На квартердеке наступило тягостное молчание. Никто из четверых офицеров не знал ответа на этот вопрос. Причем все отлично понимали, что капитан отнюдь не пытается над ними пошутить.
Кидд выручил их. Посмотрев туда, где должны были находиться два приданных «Блаженному Уильяму» шлюпа, он весело спросил:
— А где же эти?..
У Каллифорда задергалась щека, у Берджесса зачесалась лысина. Хант и Херст многозначительно переглянулись. Кажется, они уже решили, что доложат Полковнику Маллину, если им доведется когда-нибудь предстать перед ним.
— Сбежали, да? Струсили?!
Всеобщее молчание продолжалось.
— А вот мы не струсим!
С этими словами Кидд кинулся вниз с квартердека, отдавая на ходу какие-то приказания.
Хант сказал, криво улыбаясь, Каллифорду:
— О чем мы можем говорить, кроме сдачи, когда у нас почти вдвое меньше пушек и безумец вместо капитана.
— Безумец — это слабо сказано, — процедил сквозь зубы старший помощник, наблюдая за внезапной бурной деятельностью капитана Кидда. Тот что-то орал на боцмана, боцман неохотно, но кивал в ответ. Матросы, тянувшие за вымбовки, остановились, выслушали команды Уильяма, дополненные многочисленными разнообразными жестами, и затеяли какую-то другую возню.
— Кажется, он велел убирать паруса, — прошептал Каллифорд. — Какого черта?!
— Он ложится в дрейф. Благоразумие возобладало, — удовлетворенно заметил Херст.
— Слова насчет его безумия я готов взять обратно, — сказал Хант.
В этот момент Кидд столкнулся возле грот-мачты с Мэем, который направлялся на квартердек, чтобы разузнать, что это происходит, дьявол всех разрази!
Между капитаном и главным канониром состоялся бурный диалог. Опять взлетали руки, опять слышались крики, но ничего толком понять было нельзя.
Но Мэй понял. Он сосредоточенно кивнул и решительно направился к своим пушкам.
Каллифорд саркастически улыбнулся:
— Кажется, он убирает паруса не для того, чтобы лечь в дрейф, джентльмены.
Физиономии Ханта и Херста вытянулись. Они и сами все поняли, но не удержались от вопроса:
— А для чего?
— Он собирается драться! — рявкнул Берджесс и сорвал шляпу с головы.
— Надо это прекратить! — прошептал белыми губами Хант.
Штурман схватил старшего помощника за рукав:
— Роберт, скажи этим мокрицам, чтобы они продолжали ставить паруса.
Каллифорд отрицательно покачал головой:
— Поздно. Время потеряно.
Хант к нему радостно присоединился:
— Да, теперь уже точно не уйти, джентльмены, мы на расстоянии пушечного выстрела. Надо ложиться в дрейф и сдаваться, если мы не хотим попасть сегодня рыбам на завтрак.
Мэй подтвердил правоту его слов относительно расстояния, разделяющего корабли. Залп из двух кормовых орудий, произведенный им со всем свойственным ему умением, превратил бушприт французского красавца в щепы и заставил на мгновение взлететь в воздух золотого ангела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111