Когда на часах в церкви Св. Женевьевы пробило восемь часов, раздался стук в дверь.
— Кто там? — спросил принц, вскочив на ноги.
Бодрый юный голосок ответил через дверь на беарнском наречии:
— Землячка пришла к землякам.
— Это Миетта,— сказал Ноэ.
Ноэ и принц быстро оделись и отперли дверь молоденькой племяннице Маликана.
Миетта была одета в свой беарнский национальный праздничный наряд. Красивый золотой крест был надет у нее на шее. На ней был бархатный корсаж, юбка с красными и голубыми полосами, а платок, по беарнскому обычаю, покрывал ее роскошные черные волосы.
— Знаешь ли ты, малютка,— сказал ей Ноэ,— что ты удивительно хороша?
Миетта сильно покраснела, взглянула на Ноэ и вздохнула. Потом ответила молодому человеку, обнажив при этом два ряда белых зубов:
— Не вам бы, сударь, говорить мне это.
— А кому же, дитя мое?
— Человеку моего сословия.
— Миетта права,— серьезным тоном заметил принц,— если бы ты был мещанином и мог бы жениться на ней, это было бы дело иное!
— Сударь,— сказала девушка, желая переменить этот опасный для нее разговор,— дядюшка объяснил мне, что я должна сделать.
— А, тебе известно?
— О да! Я должна явиться на улицу Урс к госпоже Лорио, ювелирше, и сказать ей, что я приехала из наших мест.
— Хорошо, дитя мое.
— И что графиня де Грамон, наша землячка, послала меня к госпоже Лорио.
— Отлично!
— И что я прошу ее взять меня к себе в качестве служанки или приютить меня дня на два.
— Превосходно!
— Я прибавлю еще, что остановилась у своего дяди, хозяина кабачка...
— Это истинная правда.
— Но что я не хочу оставаться у него, потому что там бывает очень много солдат.
— Ты просто умница, прелестная Миетта! — сказал принц, по-братски целуя в лоб молодую девушку.
— Что же мне сказать ей еще после всего этого? — спросила Миетта.
— Ах, да! Правда, я было забыл.
На руке у Генриха было надето два перстня. По одному из них Маликан узнал Генриха; другой, маленький, золотой, был с вензелем Коризандры. Накануне Сара обратила на него внимание. Принц снял его с пальца.
— Возьми,— сказал он,— этот перстень и покажи его госпоже Лорио. Скажи ей, что графиня Грамон дала его тебе в доказательство, что ты действительно пришла от нее.
— А когда я останусь с ней наедине?
— Ты скажешь ей: «Друг Коризандры, человек, готовый охранять вас, умоляет вас довериться ему и исполнить то, о чем я вас попрошу».
— Хорошо! — сказала Миетта.
— Если она будет колебаться, то ты прибавишь: «Вы подвергаетесь большей опасности, чем смерть, вас хотят спасти от Ренэ». Иди, дитя мое.
— Сударь, а когда Сара Лорио согласится довериться мне, что я должна просить ее исполнить? — спросила Миетта, которая была девушка благоразумная и не бралась сыграть роль, не выучив ее как следует.
— Ты попросишь у нее разрешения сходить за своими вещами и в полдень будешь ждать нас у дяди.
— Слушаю, сударь.
— Иди, дитя мое.
Миетта взяла перстень, поклонилась молодым людям и исчезла на темной лестнице гостиницы.
Генрих и Ноэ подошли к окну и увидели, как она быстрым, легким шагом шла по улице Св. Иакова.
— Очаровательная девушка! — прошептал Ноэ.
— Друг мой! — сказал Генрих.— Это запретный плод.
— Неужели?
— Фи, Ноэ! Это беарнка, землячка, племянница человека, который готов жизнью пожертвовать ради меня.
— Все равно,— пробормотал Ноэ, которого, казалось, не убедила суровая проповедь принца о нравственности.— Она хорошенькая девушка. Честное слово, она красивее Паолы.
— Очень возможно, друг мой, но все-таки хорошо, что Паола вскружила тебе немного голову.
— Отчего?
— Оттого, что если бы ты не был у нее, то не знал бы многого.
— Правда.
— Теперь же пойдем завтракать, а затем отправимся в Лувр.
Принц и его товарищ оделись чрезвычайно изящно, спустились в столовую, позавтракали с большим аппетитом и около десяти часов отправились в Лувр. Во дворе к ним подошел паж Рауль, красивый брюнет, которого полюбила хорошенькая Нанси.
XXIII
Рауль приветствовал Генриха улыбкой.
— Я ждал вас,— сказал он.
— Неужели? — спросил Генрих.
— У меня есть записка к вам, господин де Коарасс.
— Ко мне?
— Да, к вам.
— От кого?
— От Нанси.
Рауль покраснел, произнеся имя прелестной камеристки.
— Давайте ее, Рауль, давайте,— сказал Генрих.
— Нанси, которую я встретил утром,— продолжал Рауль,— сказала мне: «Знаешь ли ты, в какой гостинице живет господин де Коарасс?» — «Да»,— ответил я.— «А придет он сегодня к господину де Пибраку?» — «Весьма возможно. Де Пибрак сказал ему вчера на балу, что король будет завтра на охоте, и я поеду с ним. Приходите ко мне послезавтра утром, кузен».— «А,— сказала Нанси,— и ты уверен в этом, Рауль?» — «Да».— «Ну так возьми записочку к нему».— «Отнести ее в гостиницу?» — «Нет, подожди, пока он придет в Лувр. Если он не придет, то ты отнесешь к нему».— Я взял записку.
— Милый мой, у вас чудесная память,— сказал принц.— Очень вероятно, что мой кузен де Пибрак ждет нас.
Генрих распечатал записку, которая распространяла благоухание, и прочитал:
«Господин де Коарасс, я не приду на условленное свидание, потому что особа, которой вы обещали рассказать что-то, не может принять вас сегодня, а просит прийти завтра в этот же час. По-видимому, вы воспользовались моим советом. О вас говорят, и я заметила вздох. Как видите, ум заменяет иногда недостаток роста...»
Пока Генрих читал, Рауль следил за выражением его лица, и когда глаза принца заблестели от радости, паж побледнел от ревности.
Ноэ, заметивший бледность пажа, нагнулся к его уху и шепнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63