Оно значило что-то очень важное, но что — я не помнил. Разрешил мои сомнения Трор. Как-то я сидел у огня, кончиком меча рисовал на полу круг и старательно вычерчивал в нем незнакомые руны, а Трор устроился рядом, заинтересованно поглядел на мой рисунок и ухмыльнулся:
— Вспоминаешь Орма, Хаки?
Я покачал головой. Я вовсе не думал об Орме…
— Да ладно, я ж все понимаю, — отозвался Черный. — Иногда сам грущу о нем. Странно только, что из всех его походов ты вспомнил именно этот, южный. Тем летом Орм сговорился с Торфинном Раскалывателем Черепов, и мы вместе отправились на юг. В Нервасунде мы налетели на арабские корабли. Кажется, их называют дромонами. Они стреляли огнем и здорово нас потрепали а добыть удалось всего лишь маленький кусочек золота. Орм подарил его твоей матери…
Теперь я вспомнил золотой амулет, который всегда висел у матери на шее. На нем стояло это проклятое, не дающее мне покоя клеймо! Орм часто брал его в руки и повторял: «Если б только я знал это место! Если б знал!»
Тогда проклятые арабы утопили три драккара Торфинна. Они кричали об Аллахе, халифе и святой вере. Уж лучше бы сказали о том, где их халифы берут золото, которым отделывают свои дворцы, — проговорил Трор.
Я сердито махнул рукой. Его болтовня мешала думать, а подумать было над чем… Рабыня из земель халифа, золото халифа, одинаковое клеймо на золоте и на рабыне, ее страх выдать что-то тайное, известное лишь богам и…
Я вскочил и стер рисунок ногой. Трор поднял голову.
— Джания! — рявкнул я. Дремавшая возле дверей рабыня темной змеей проскользнула между воинами и припала к моим ногам:
— Слушаю, хозяин.
Я глядел на нее и размышлял. Джания так боялась своих богов, что вряд ли расскажет все по доброй воле. Надо что-то придумать… Что-то более страшное для нее, чем нарушенная клятва богам.
— Зачем тебе девка? — наивно спросил Трор.
— Заткнись, Черный! — рявкнул я и быстро перешел на язык эстов: — Заткнись и сооображай! Девка ничего не должна понять…
Черный замотал головой, а потом кивнул.
— Посмотри на этого человека, Джания! — велел я рабыне. Она тут же послушно уставилась на Трора. — Это очень злой и жадный человек. Раньше он был моим воином, но теперь он говорит, что я плохой вождь и жаждет моей смерти, власти и богатства. Должно быть, в твоей земле тоже есть такие?
— Князья с гор… — прошептала она.
— Он убьет меня, сына Олоруна, если не узнает, где взять золото. — Я нес всю эту чушь и думал лишь об одном: пусть женщина из страны черных людей окажется таковой, как о них рассказывали… — Погляди, какой он большой и сильный. Гораздо сильнее меня. Он вне себя от ярости!
Я отчаянно замигал Трору. Тот наконец сообразил, что от него требуется и вытянул из ножен меч. Хирдманны зашумели и обступили нас плотным кольцом. Никто ничего не понимал, и я надеялся, что Джания тем более…
Трор сделал ложный выпад. Продолжая говорить, я отступил и выхватил меч:
— Хорошо, что никто здесь не знает, как добыть много золота, и моему отцу, великому Олоруну, будет некого винить в моей смерти! Его кара была бы ужасна…
Трор картинно вскочил на скамью и рубанул мечом по воздуху. Я подставил свой и, едва лезвие дрогнуло от удара, выпустил его из рук. Жалобно бренча, оружие заскользило по полу. Изображая отчаяние, я упал на спину и завопил:
— Гнев бога падет на тех, кто не Спас его сына! Трор злобно ухмыльнулся и поднял клинок для последнего удара. И тут Джания не выдержала. Нарушить клятву было не так страшно, как погубить потомка богов.
— В моей стране есть золото! — кидаясь под меч Черного, отчаянно завизжала она. — Я покажу где!
Трор едва успел отвести клинок от ее головы. Я вздохнул. Рабыня не стоила таких усилий, но золото халифа и то богатство, о котором мечтал Орм, стоили. Я осторожно поднялся и повернулся к Джании:
— Ты спасла мне жизнь. Олорун будет доволен. Трясущимися губами она возразила:
— Но богатые люди сказали, что, если я нарушу клятву, меня покарает Аллах и не защитит Олорун…
Она утомляла меня своими глупыми страхами! Я сплюнул и, указывая Трору на дверь, едва заметно мотнул головой:
— Уж поверь — с Аллахом я как-нибудь договорюсь…
— Благодарю тебя, хозяин. Ты так милостив, — прошептала она, покачнулась и безжизненно рухнула на пол. Кто-то из воинов осторожно перевернул ее на спину. Глаза рабыни были закрыты, но она дышала. Должно быть, просто потеряла сознание…
— Позаботьтесь о ней! — приказал я Льоту и молоденькому, крепкому, как сосновый пенек, Хрольву. Льот кивнул, а Хрольв поморщился. Мне не понравилась его гримаса. Я достаточно намучился из-за упрямой рабыни, чтоб позволить вольности собственному хирдманну!
Острие моего меча кольнуло его в шею:
— Ты будешь печься о моей рабыне как о родной матери! Понял меня, Хрольв?! Он отшатнулся:
— Понял…
Скол-кормщик подошел сзади, обнял меня за плечи и отвел меч от парня:
— Не горячись, Хаки. Воины еще ничего не понимают.
— А ты?
Он улыбнулся:
— Я был с Ормом, когда он пытался пробраться в Карфаген, и я знаю, что в Стране Черных Людей арабы добывают золото. Эта темная рабыня только что согласилась показать нам, откуда берется их богатство. Может быть, с ее помощью ты сумеешь добыть то, что так и не добыл твой отец — Слова кормщмка привели меня в чувство. Скол помогал мне, так же как когда-то помогал моему отцу. И еще кормщик был невероятно понятлив.
Я убрал меч и, расталкивая воинов, вышел из шатра. Снаружи поджидал усмехающийся Трор.
— Как ты догадался, что рабыня знает о золоте? — с ходу спросил он и поморщился: — И зачем ты кривлялся перед ней? Я смог бы все вытянуть из нее без этих «петушиных» боев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176