"Сволочь, что ему нужно от меня? - подумал Перфильев, осторожно ставя
пепельницу на место. - Все плохо, плохо... Если Ива начнут "копать"... Все
плохо... Нет, надо спокойно... По пунктам, где уязвим, а где буду
невиновен, поскольку не смогут ничего доказать... Но он-то зачем мне
позвонил, сообщил, не дружим, не перезваниваемся, вообще забыли друг
друга, а тут... Что это за новость для Желтовского? Никакая. Так, из
потока прочих. Однако же выдернул, порадовать решил".
Еще пришла мысль: позвонить Лебяхину, придется исповедоваться до
конца, до самой что ни есть глубины. А этого делать нельзя.
Перфильев почувствовал, как заболела голова, все в ней словно
переворачивалось, как с перепоя. Он открыл ящик серванта, где хранились
лекарства, взял таблетку байеровского аспирина, на кухне запил водой -
обычно аспирин помогал...

5. ЗАГАДКИ. МОСКВА. СЕГОДНЯ
По должности полковник Зуйков не интересовался бытовой уголовщиной,
однако по старой оперативной привычке просматривал сводку по убийствам и
странным смертям, случавшимся в крупных городах России; была сводка
скрупулезно просеяна подчиненными, в нее не включалось ничто мало-мальски
походившее на убийства и смерти на почве семейных раздоров, пьянок,
хулиганских стычек, отравлений спиртным, грибами и прочее...
В последней сводке он выделил зеленым карандашом-маркером три
эпизода: в Москве на пустыре в районе Быкова в новеньком "форде" с
московскими номерами обнаружили три трупа; в лесу под Лугой, недалеко от
Питера, в "девятке" - двое убитых выстрелами в голову; под Екатеринбургом
на шоссе в раздавленном автомобиле "аудио" три покойника.
Все три случая привлекли внимание Зуйкова, потому что последнее время
полосой прошли загадочные убийства и смерти высших "авторитетов"
криминального мира нового поколения. Нынешняя сводка дополняла этот
кровавый список. В Быково в "форде" оказались: главарь банды, прежде
державшей под контролем "дальнобойные" трейлерные перевозки, руководитель
группы, "оседлавший" видеосалоны, казино, сеть ларьков, торговавших
видеокассетами и, наконец, "хозяин" сутенеров, гостиничных и вокзальных
проституток. По Питеру и Екатеринбургу - та же картина: и застреленные, и
раздавленные на шоссе - главари формирований, действовавших еще недавно на
уровне обычного рэкета. Что-то складывалось в некую систему: интересы всех
покойников не пересекались, они "работали" в разных сферах, все восемь за
последних полтора года поменяли "профессии", начали подминать
госпредприятия, корпорации, банки. Так, один контролировал места, где
скапливается "утиль" отслужившей свой век радиоэлектроники: микросхемы,
микроплаты и другие детали, содержащие золото, платину, серебро,
поступающие после списания, как лом, на аффинажные производства и заводы
спецплавок: он установил контакт с небольшой частной американской фирмой
"Электроник менеджмент ЛТД", обладающей более высокими технологиями
очищения драгметаллов. Два других, найденных в его машине, "работали" в
других сферах; "линия судьбы" питерских и екатеринбургских покойников
довольно плотно во всех поворотах совпадала с трансформациями в
деятельности их трех московских "коллег".
Далее, изучая оперативно-следственные материалы, Зуйков узнал
следующее: на трупах москвичей отсутствовали следы борьбы, сопротивления,
смерть наступила между часом и четырьмя ночи. Свидетелей найти не удалось.
Ни в тканях, ни в крови, ни в моче не обнаружено присутствие токсинов.
Остановка сердца - и все. Но на полу в машине найдена маленькая пустая
ампула с синей надписью по-латыни "Цинтобулин", а в правой сжатой ладони
сидевшего за рулем - пятимиллилитровый шприц. Зуйков знал, что
"цинтобулин" - новейший синтезированный наркотик, встречающийся в России
еще крайне редко, его привозят с Запада, он безумно дорог. Полкубика его,
введенного даже не в вену, а подкожно, оказывает сильнейшее наркотическое
действие. Передозировка ведет к мгновенной смерти.
Посмертное дактилоскопирование всех троих идентифицировало их
личности, поскольку они были в разные годы и не однажды судимы. Никаких
сторонних отпечатков пальцев не обнаружено. В локтевых изгибах левой руки
каждого - след от укола иглы. Официальное следствие склонялось к версии:
смерть от передозировки наркотика. Самая удобная версия, дело можно
быстренько свернуть, Зуйков не осуждал тех, кто торопился закрыть дело
почти одновременно с похоронщиками, закрывшими гробы крышками - уж больно
досадили покойнички, а общество не испытывало к ним ничего, кроме
ненависти...
Но Зуйков не поленился поразмышлять над кое-чем и кое-что
сопоставить. По данным западных криминалистов и судебных медиков следы
"цинтобулина" в крови, моче и тканях можно обнаружить даже спустя 75-80
часов. Исследования крови, мочи и тканей находившихся в машине проводились
гораздо раньше - через двое суток, однако следы "цинтобулина" обнаружены
не были. Знал Зуйков: в случае передозировки "цинтобулина" смерть от него
похожа на смерть от цианидов, - мгновенная остановка сердца, этому
предшествует обильная рвота. Коврики же в машине были абсолютно чисты,
следы каких-либо цианидов в организме отсутствовали. Что же они укололи
себе такое? И тут Зуйков наткнулся на "мелочь", которую следователь,
ведший дело, либо не заметил, либо не захотел заметить, дабы списать все
поскорей на удобную версию "смерть от передозировки наркотиками".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80