Обворожите меня. Докажите, что вы действительно свойский парень.
Он фыркнул:
– Боюсь, я уже лет двадцать как не свойский парень.
– Ну, попытайтесь!
– Для тебя – все что угодно.
И он повез ее в маленький итальянский ресторанчик на Третьей улице. Жизнерадостный хозяин провел их к столику в глубине зала, обращаясь с Эмерсоном так почтительно, словно тот был королем. Его телохранитель остался у входа в ресторан, зорко следя за улицей, чтобы не допустить нового беспокойства.
– Шампанское, икру, что хочешь? – спросил Эмерсон, отбрасывая назад гриву волос.
Она взглянула на часы:
– Но ведь уже три часа дня.
– И что?
– Я бы предпочла зеленый салат и немного макарон с сыром. А потом мне нужно идти. Кроме того, здесь не подают икру и шампанское.
– Хочешь пари? Я могу получить что хочу, и в любое время дня и ночи.
– А если вы не получаете, вы берете силой. В этом вся история вашей жизни, не так ли, мистер Берн?
– Какого черта ты зовешь меня «мистер Берн»?
– Но я оказываю вам уважение, иногда вы его заслуживаете.
Он наклонился через столик и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
– А ты красива, тебе это известно? Что-то есть в тебе такое, на что я сразу клюнул.
Она иронически улыбнулась:
– Подумать только, вы умеете и говорить. Но он не обиделся.
– Да ведь такое мое воспитание, – ответил он весело.
– А где вы его получили?
– В забегаловке «Слон и замок» – в чертовой дыре, как мы ее называли в добрые старые времена. Это смесь Бруклина и лондонской окраины.
– У вас с Нейчур много общего, в том числе и родная страна.
Он презрительно рассмеялся:
– У меня и Нейчур как раз нет ничего общего.
– Но вы на ней женились.
– Подумаешь, делов-то. У меня тогда похмелье было!
– И этим вы объясняете все свои поступки?
– Ну вот, теперь ты выдашь мне лекцию о том, что «много пить вредно».
– Но мне совершенно нет дела до вашего поведения.
– Ты ошибаешься.
– Насчет чего?
– Что тебе безразлично. С первого же раза, как я только увидел тебя, я знал, что между нами что-то будет. Ты была такая мышка, все бегала вокруг и устраивала для Сэмм вечеринку у меня на квартире, помнишь? Я сразу тебя заметил, потому что ты ни на кого не была похожа, вот это мне и понравилось.
– Я скажу, почему я вам понравилась, – сказала она отрывисто. – Вас бесит, что я не ваша, потому что вы привыкли иметь любую девушку, какую захочется, и вдруг вам отказали. Вот это и только это вас ко мне и привлекает.
– Неправда.
– Да нет, похоже, что права именно я.
– А почему бы нам это не проверить?
– Каким же образом?
– Переспи со мной и увидишь, останусь я с тобой утром или нет.
– Очень забавный способ проверки.
– Очень рад, что ты рассмеялась.
После ленча он решил, что ему надо бы купить несколько книг, поэтому они остановились у книжного магазина фирмы «Даблди» на Пятой авеню. Но через две минуты об этом знала уже вся улица, и вокруг собралась толпа. Он схватил ее за руку, и они опять укрылись в лимузине. И как только они захлопнули дверцу, машина понеслась прочь.
– Домой. Ко мне, – сказала она беззвучно.
– Заметано, – ответил он. – Я заеду за тобой в десять.
– В десять я уже сплю.
– Но сегодня будет по-другому. Оденься и будь готова поехать в город.
– Но я не говорила, что куда-нибудь захочу выйти с вами.
– Но ты не говорила и что не хочешь. Помни только одно: я мог бы держать тебя в плену весь день, но я тебя отпускаю. Так что ты моя должница.
– Нет, я вам ничего не должна.
– Твое слово всегда должно быть последним? – Да.
Поднявшись к себе, она никак не могла успокоиться. Все это какое-то сумасшествие. Эмерсон Берн просто-напросто банальная рок-звезда. И ей до него дела нет. Или все-таки есть?
«Как это тебя угораздило отправиться с ним на ленч, Робертс?
Ну а почему бы и нет?
Он, по-твоему, привлекателен?
Да, надо признаться, он мне кажется привлекательным».
Зазвонил телефон, она поспешно схватила трубку, решив сразу заявить Эмерсону, что она, конечно, с ним никуда не поедет, ни сегодня, ни в какой-нибудь другой день.
– Привет, – сказала Пиа весело. – Что поделываешь?
– Да я только что пришла домой. А что?
– Мы с Хауэрдом хотим пригласить себя пообедать.
– Что-то мне не нравится тон твоего голоса.
– А в чем дело?
– Когда ты говоришь таким вот тоном, это значит, что ты присмотрела какого-нибудь подходящего, по твоему мнению, парня для меня.
– Обвинение отвергаю, – сказала с негодованием Пиа. –
Дело в том, что мы обедаем с дядей Хауэрда, и подумали, что хорошо бы нас за столом было четверо.
– А где же его жена?
– Дома, в Хэмптоне.
– Гм…
– Лорен, ведь речь идет о старом и женатом дядюшке, вряд ли он вздумает на тебя бросаться.
– Но ведь он мужчина, правда?
– О, пожалуйста, не надо!
– Ладно, буду.
Пиа так привыкла к отрицательным ответам, что очень удивилась.
– Мы за тобой заедем в восемь, – заговорила она быстро, прежде чем Лорен передумала.
М-м-м, обед в обществе дядюшки Хауэрда. Но, по крайней мере, она улизнет из дома, и когда Эмерсон приедет и не застанет ее, он, может быть, поймет намек и оставит ее в покое.
Или же наоборот, не оставит?
53
Синдра не знала, как долго сидела в комнате одна. Она знала только, что Рис ушел и оставил ее одну. Оставил одну с мертвым человеком, лежащим у двери.
Она скорчилась на постели, прижав колени к подбородку. Глаза были широко открыты. В них стоял страх, а человек лежал бесформенной массой у двери.
– Это не я его застрелила, это ты! – крикнула она, когда это случилось, и отскочила от Риса, вся дрожа.
– О нет, нет, беби, я тут абсолютно ни при чем, – ответил он, поспешно заталкивая в чемодан свои вещи и бросаясь к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184