Гарсиа предложил Эрин отвезти ее домой.Уже сидя в машине, она сказала:– Ну, выкладывайте.– Что?– Вы напеваете про себя, Эл. А это, насколько мне известно, не в ваших привычках. Что произошло?– Произошел прогресс! – Детектив помахал окурком сигары. – Одна весьма милая дама в отеле «Холидэй Инн» в Миссуле помнит, как однажды трое ямайцев сняли комнату и потребовали себе туда полдюжины бифштексов. Это случилось несколько недель назад. Похоже, не так уж много ямайцев путешествуют по Монтане в это время года. Во всяком случае, эта леди порылась в компьютере и выдала мне всю информацию по этой троице.– И?– У них состоялся телефонный разговор с Флоридой – аж на двадцать две минуты, – сказал Гарсиа, помахивая окурком. – По частному номеру в Майами.– Дилбек? – в упор спросила Эрин.– Хорошо бы, кабы так, – усмехнулся Гарсиа. – Но нет, дорогая моя. Это был Малкольм Молдовски – можно считать, крестный папаша конгрессмена. Тот самый, что донимает вашего хозяина.«Значит, все верно, и никаких сомнений быть не может, – подумала Эрин. – Это они убили мистера Квадратные Зенки».– Я никогда не сумею этого доказать, – продолжал Гарсиа, – но устроить им детский крик на лужайке я могу. Ваш Малютка Дэви не упоминал, случайно, этого имени – Молдовски?– Он говорил о каком-то парне по имени Крэндэлл.– А о Молдовски?– Сегодня – нет. Я попробую в следующий раз.Нога детектива сползла с педали.– Я что-то пропустил?– Я еще буду танцевать для Дилбека.– Какого черта...Но Эрин перебила его:– Он дал мне тысячу баксов, Эл. Значит, всего я заработала три тысячи – за один вечер. Еще пара таких вечеров, и я сумею расплатиться с адвокатом. Да и у меня на счету что-то появится.– Но это слишком рискованно.– Он абсолютно безобиден, Эл. Он как ребенок, поверьте мне.Она не сказала детективу о том, что замыслила, потому что он ничем не мог помочь ей. Скорее, наоборот: вероятно, он попытался бы отговорить ее от этой затеи. Да и Шэд, импульсивный и временами странноватый, не годился в сообщники. А она не могла упустить шанс.– Где же у вас намечено следующее свидание? – спросил Гарсиа с еле заметной ноткой насмешки в голосе.Эрин пожала плечами.– Это зависит только от него.– Ну что ж, как угодно.Они проехали несколько миль в неуютном молчании Потом Эрин заговорила:– В чем дело, Эл? Что не так?– Ничего – Он выплюнул окурок в окно. – Мне кажется, вам все это пришлось по душе. Я прав?– Сегодня все было легко и просто. Я люблю, когда так бывает.Он обеими ладонями ударил по рулю.– Господи Боже мой, это ведь не игра! Я выловил вашего приятеля из реки – мертвого, имейте в виду. Что, уже забыли?«Но он же не был там сегодня, – подумала она, – он же ничего не видел. Дилбек совершенно беспомощен»– Вы зарываетесь, Эрин, – предостерег Гарсиа. – Один раз вам удалось выпутаться, так вы решили еще разок подразнить судьбу.– Вы не понимаете, – вздохнула Эрин.– Понимаю, понимаю, – отозвался он. – Дело не в деньгах, не так ли?Эрин сверкнула глазами.– Скажем так: не только в деньгах.– Дело в возможностях, которые вы можете получить. Все очень просто.Эрин усмехнулась.– Вы слишком насмотрелись программ Опры, Эл. Глава 26 На другой день Эрин повезла дочку смотреть «101 далматинский дог». После кино они заехали за мороженым, и она заказала себе и Анджи по большой порции фисташкового с шоколадом.По дороге Анджела, облизывая свое мороженое, принялась развивать давно волновавшую ее тему:– А мы можем когда-нибудь завести собачку?– Конечно, дорогая.– Только не такую, как у тети Риты.– Может быть, далматина? Точно такого же, как в кино.– Нет, я хочу большую. Только чтобы он не кусался, правда?– Тогда мы купим щенка и будем воспитывать его вместе.– А папа?Эрин откусила мороженого, и на зубах у нее хрустнула фисташка.– Хороший вопрос.– Он не любит собачек. Он любит птичек.– Я помню, – отозвалась Эрин. – А собака будет нашей – твоей и моей.Личико Анджи приняло задумчивое и обеспокоенное выражение.– У папы проблемы?– Да, детка, боюсь, что так.– И у тебя тоже?– Нет, Анджи. У меня все в порядке.Потом они прошлись по магазину детской одежды полюбовались на выставленные веши, и Эрин купила девочке два платьица, два комбинезона и пару спортивных тапочек «Найк» – белых с розовым.– Но у меня же еще не день рождения, – удивилась Анджела.– Я знаю, малышка.– А почему же тогда ты мне столько накупила?– Просто так. Просто я люблю тебя, вот и все.– И я тоже люблю тебя, мамочка. Только не надо плакать.– Я не плачу. Это все моя аллергия.Во взгляде Анджелы отразилось сомнение.– Когда у тебя аллергия, ты чихаешь, а не плачешь.– К вашему сведению, юная леди, на свете есть сколько угодно видов аллергий, и все разные.Они неторопливо шли по аллее, держась за руки. Навстречу им красивый молодой человек латиноамериканского типа катил на маленькой инвалидной коляске девочку. Девочка была бледненькая, а иссиня-черные волосы, заплетенные в косички, еще больше оттеняли ее бледность. Одну из ее худых ножек охватывала какая-то металлическая конструкция.Эрин быстро подтолкнула дочку к двери магазина игрушек.– Помнишь, у тебя было несколько Барби, а потом они потерялись...– Но, мамочка...– Пойдем купим новых.– Но, мамочка, посмотри! – Анджи увидела катящуюся мимо коляску. – Это «Эверест Дженнингс».«Ничего себе, – подумала Эрин. – Она даже марки различает».– Вот и папа так меня катал, – с воодушевлением продолжала Анджи. – Только почему они едут так медленно?– Потому что у этой девочки болит ножка. Ей нельзя быстро кататься.– А когда она поправится?– Тогда, наверное, будет можно.Эрин задумалась: не открыть ли девочке печальнейшую из истин – что некоторые больные никогда не поправляются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154