– Где другая? – спросил он.– На улице, в машине. Она так перепугалась!Дилбек слегка пошевелился и застонал. Приложив губы к самому его уху, Крэндэлл громко сказал:– Дэви, просыпайся!Дилбек снова затих. Тогда Крэндэлл подошел к письменному столу, нашел номер частного врача конгрессмена и через секретаршу попросил его срочно приехать.– А может, лучше отвезти его в больницу? – предложила танцовщица.– Конечно, – саркастически ответил Крэндэлл. Стоило им только показаться в «Маунт Синай», как завтра же во всех газетах появились бы заголовки:КОНГРЕССМЕН ПОСТРАДАЛ ОТ ТАИНСТВЕННОГО УДАРА ПО ГОЛОВЕНочной инцидент окутан мраком неизвестности.Предвыборная кампания Дилбека под угрозой. * * * Крэндэлл смотрел на этого незадачливого кандидата от демократической партии со смешанным чувством, в котором преобладали ярость и паника. Будет жить Дилбек или умрет – в любом случае Малькольм Молдовски, узнав об этом происшествии, взбесится, а все шишки, как обычно, свалятся на его, Эрба Крэндэлла, голову, хотя это незаслуженно и несправедливо: похоже, единственным средством сдерживания плотских аппетитов Дилбека является строгий домашний арест.– Он плохо выглядит, – заметила танцовщица, уже успевшая переодеться в обычную одежду. – А вдруг он возьмет да и окочурится?– Тогда страна лишится еще одного крупного политического лидера. Сколько мы должны вам?– Мистер Линг сказал: по пятьсот каждой.Крэндэлл достал две тысячи долларов из конверта, лежавшего в обычном месте – в правом нижнем ящике письменного стола Дилбека, – отдал их танцовщице и предупредил:– Вы сегодня не приезжали сюда, вы в жизни в глаза не видели ни меня, ни его. Чтобы обе запомнили это как следует! Вы не знаете этого человека.– Но ведь я и правда не знаю этого человека! Честное слово.– Ну и слава Богу, – сказал Крэндэлл.– А все-таки ему не следовало бы делать того, что он сделал. Кто бы он ни был.– За это мы приносим вам свои самые искренние извинения. Если вы пересчитаете деньги, то поймете, как мы сожалеем об этом.Что-то шевельнулось на полу: это Дилбек дрыгнул правой ногой, будто отгоняя невидимую собаку.Танцовщица спрятала деньги в сумочку и перекинула ее через плечо.– Вообще-то это неслыханное свинство – то, что он сделал. А ведь все шло так хорошо! Не знаю, что это ему вдруг вступило в голову.– Бывает, – со вздохом ответил Крэндэлл. Где, черт побери, этот распроклятый врач?– Может быть, это из-за шампанского? – высказала предположение танцовщица.– Да, наверняка, – подтвердил Крэндэлл. – Из-за шампанского.Перед тем как уйти, девушка приблизилась к Дилбеку и еще раз вгляделась в его вспухший лоб.– Черт возьми! – пробормотала она. – Ну и камешек же у нее!– Всего хорошего, – попрощался Крэндэлл.– Можно нам доехать до Лодердйла на вашем лимузине?– Конечно, – ответил Крэндэлл. – Берите лимузин и устройте себе хорошую вечеринку. Глава 14 План Мордекая не вызвал у Пола Гьюбера ожидаемого энтузиазма.– Я не хочу ничего, – заявил он.Адвокат неодобрительно покачал головой.– Но ведь это просто редкостная возможность!– Знаю, вы мне уже говорили. Но мой ответ – нет, – повторил Пол Гьюбер.Джойс, сидевшая рядом с женихом, забеспокоилась.– Но, дорогой, ведь речь идет о нашем будущем! Мы с тобой будем обеспечены на всю оставшуюся жизнь.Выражение лица Пола ясно говорило о том, что ему вовсе не улыбается провести всю оставшуюся – даже и обеспеченную – жизнь вместе с Джойс. Мордекай почувствовал, что его хитроумный план рушится как карточный домик, и бросился спасать его.– У меня есть предложение, – объявил он сидевшей перед ним паре. – Давайте-ка прокатимся на машине.Через час они уже мчались на север. Сидя за рулем «линкольна», Мордекай все время болтал, чтобы не выдать, как он нервничает, ведя машину по скоростному шоссе. Водителем он был, мягко выражаясь, посредственным: близорукость, замедленные рефлексы и полнота, ограничивавшая свободу движения за рулем, делали его просто опасным. Но Джойс постаралась на сей раз забыть об этом. К тому времени, когда они добрались до Клуистона, Пол Гьюбер просто извелся. Мордекай резко тормознул машину – так, что она вся содрогнулась, – и кое-как выбрался наружу.– Где это мы? – спросил Пол.– Это сахарный завод, – ответил Мордекай. – Бывали когда-нибудь?Завод представлял собой скопление приземистых, похожих на склады построек и бараков, среди которых торчало несколько высоких дымовых труб. Сезон уборки урожая уже закончился, так что трубы не дымили и было довольно тихо, если не считать мерного стука какой-то машины, доносившегося со стороны. Немногочисленные в эту пору работники, обнаженные до пояса по причине жары, занимались каждый своим делом. На облупившемся бело-голубом щите, установленном на обочине дороги, было написано крупными буквами: «ХОЗЯЙСТВО СЕМЬИ РОХО». И ниже, помельче: "Входит в состав «Суитхарт шугар корпорейшн».– Ну вот, – сказал Мордекай. – Попросим разрешения осмотреть завод?– Лучше не надо, – отказался Пол.Джойс поддержала его, опасаясь, что ее элегантная импортная блузка пропитается резкими сельскохозяйственными запахами.Мордекай тяжело оперся на крыло машины.– Ладно, как хотите.Джойс с нетерпеливо-раздраженным видом скрестила руки на груди.– Тут просто дышать нечем. Нельзя ли поскорее перейти к сути дела?Мордекай вздохнул.– Цель нашего приезда сюда – продемонстрировать вам, Пол, какую огромную выгоду сулит вам ваше согласие. Семья Рохо, – он кивнул в сторону бело-голубого щита, – стоит около четырехсот миллионов долларов.– Хм, – неопределенно отозвалась Джойс.– И вы можете подобраться к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154