– Нет, ничего такого. Трастовая компания – это хорошо, мистер Картрайт.– Если только мистер Мордекай не собирается часто пользоваться этим счетом.– Нет, – ответил Молдовски. – Совершенно определенно не собирается.Он поблагодарил мистера Картрайта и повесил трубку. Телефон тут же загудел снова. Звонили снизу – Эрб Крэндэлл приехал и хотел подняться. В ожидании него Молдовски достал другой стакан. Однако Крэндэлл не был расположен к выпивке. Чуть ли не с порога он заявил, что готов послать к черту Дилбека вместе с его предвыборной кампанией.– Погоди, погоди, Эрб, – остановил его Молдовски. – Давай по порядку.Крэндэлл продолжал стоять, скрестив руки на груди.– Я все время повторял тебе, Малкольм: Дэви – просто бомба замедленного действия. Так вот, теперь часы уже пущены.Молдовски в душе порадовался, что начал пить уже с утра.– Что он вытворил на сей раз?Крэндэлл поведал ему о тайной миссии, которую ему пришлось выполнять в прачечной.– О Господи, – вымолвил Молдовски. – Это и правда серьезно.– Это только начало, Малкольм! Ему же этого мало.– А что еще ему нужно?– Да он просто помешался на этой стриптизерше!Молдовски прищурился.– Так что ему надо – еще ошметков от белья?– Не только.И Крэндэлл рассказал, что надумал конгрессмен Дилбек. Выслушав, Молдовски отхлебнул коньяку, но, не проглотив, покачался на каблуках, покуда горло у него не загорелось.– Он и правда свихнулся, – хрипло сказал он. – Целиком и полностью.– Благодарю вас, доктор Фрейд. – Крэндэлл подошел к бару, достал банку ледяного пива и, приложив ее ко лбу, покатал туда-сюда, после чего рухнул в кресло, спиной к величественной океанской панораме.– Что будем делать, Малкольм?– Добывать ему эту девушку. А что еще нам остается? – ответил Молдовски. * * * Урбана Спрол была права, говоря, что, танцуя на столиках, Эрин сумеет заработать как следует. В первый же вечер ей удалось получить лишних девяносто долларов. Шэд все время находился поблизости, так что никто не осмелился лапать ее. И все же отношение ее к танцам на столе не изменилось. Столики в «Розовом кайфе» были такими маленькими, что, даже просто переступив с ноги на ногу, танцовщица рисковала столкнуть стакан клиента к нему на колени. Да и танец-то, собственно говоря, был не танцем, а вилянием бедрами, а также и всеми остальными частями тела. Это было очень удобно для девушек с большим бюстом – им даже не приходилось особенно стараться. Сильной же стороной Эрин являлся именно танец, а танцевать-то было практически негде. На столе она была просто одной из многих, такой же, как все прочие танцовщицы, вихляющиеся ради чаевых.Кроме того, имелась еще одна проблема: музыка. Выступая на сцене, танцовщицы сами выбирали для себя музыку, и это было только справедливо, однако означало, что девушки, танцующие на столах, никогда не знали, что пойдет следующим номером. Кевин крутил в основном диско, техно, фьюжн, данс-клуб, хип-хоп и рэп. Эта музыка не нравилась Эрин: она не чувствовала в ней души, и притворяться было достаточно тяжким испытанием. Она заставляла себя улыбаться, так что скоро лицо ее просто закаменело от напряжения. Выбрав момент, она всмотрелась в собственное отражение в зеркальной стене и увидела застывшую улыбку, скорее похожую на гримасу – какая уж там сексуальность! Впрочем, клиенты не замечали этого: их взгляды были устремлены значительно ниже.На второй вечер Эрин заработала двести десять долларов, на третий – сто восемьдесят пять. На четвертый в зале появился сержант Эл Гарсиа. Они с Шэдом уселись в уголке и принялись о чем-то толковать. Эрин с любопытством поглядывала на них с высоты столика номер пять, на котором танцевала – и, кажется, совсем неплохо – под ужасно длинную песню Полы Абдул (или Кэрим Абдул Полы, как называл ее мистер Орли). Ей не терпелось поскорее закончить номер и узнать, зачем явился детектив. Когда музыка смолкла, клиент протянул руку и засунул за подвязку Эрин свернутую банкноту. Он помог ей спуститься со стола; она сказала «спасибо», а поправляя трико, заметила, что банкнота стодолларовая. Она снова поблагодарила его, на сей раз добавив к словам дружеское объятие и поцелуй в щеку – обычный способ выражения признательности особо щедрым клиентам.– Может, еще потанцуешь для меня? – спросил он. Это был красивый молодой человек, явно латиноамериканского происхождения, очень старавшийся быть похожим на Джимми Смитса: дорогая одежда, гладко зачесанные назад волосы, золотые перстни на обеих руках. Он еще не был пьян настолько, чтобы представлять опасность, поэтому Эрин кивнула и снова взобралась на стол. Шэд и Гарсиа по-прежнему беседовали у стойки бара, и Эрин надеялась, что они еще посидят там некоторое время. Умная танцовщица никогда не бросит клиента, не скупящегося на чаевые. Особенно если она еще должна своему адвокату девять кусков.Эрин исполнила в общей сложности пять номеров для молодого латиноамериканца, и каждый раз он давал ей по сотне. Конечно, Эрин обрадовалась, что удалось столько заработать, но у нее зародились подозрения: наверняка этому типу нужно что-нибудь еще. Наверняка.Наконец подошла ее очередь идти на сцену. Кевин поставил для нее одну из песен «Блэк кроуз», и весь зал ожил. Эрин любила эту быструю, резковатую мелодию и танцевала, что называется, от всей души. Уголком глаза она заметила, что Шэд сидит у стойки в одиночестве, а Эл Гарсиа, спиной к сцене, разговаривает по телефону-автомату возле входной двери. «А я-то тут стараюсь, – усмехнулась она про себя. – Выходит, зря».Молодой латиноамериканец подошел к самой сцене, помахал Эрин и, когда она подошла, сунул ей за подвязку две сотни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154