) Шефлер довел эту цифру до двух с половиной миллионов коробов.
К этому времени ему только-только исполнилось тридцать лет.
Такие молодые предприниматели всегда вызывали острый интерес Панкратова. Вспоминая себя в этом возрасте, он иногда задавался вопросом, а мог ли он оказаться на их месте. И отвечал: нет. Не хватало в нем чего-то, что было в них. Он так и не понял чего, хотя часто об этом думал.
Они удивительно быстро вытеснили из всех серьезных бизнесов «красных директоров» – зубров, прошедших все служебную лестницу от низшей ступеньки до высшей, знающих производство до мельчайших деталей, поднаторевших в аппаратных играх. Эти не знали ничего, с равным успехом они занимались авиацией, нефтью, алюминием, водкой. Их нельзя было заподозрить и в том, что они обладали особым талантом быть в нужное время в нужном месте. Нужное время и нужное место словно бы сами оказывались там, где им выгодно. В списке ста самых богатых людей России, опубликованным в «Форбсе», лишь три человека были старше шестидесяти лет (Тетюхин, владелец непонятной ВСМПО-Ависма, Беккер из Трансгаза и Зимин из ВымпелКома), человек двадцать в возрасте от сорока до шестидесяти, а остальные – молодежь от Мельниченко и Попова из МД-банка, не разменявших и четвертого десятка, до тридцатисемилетнего Абрамовича и сорокалетнего Ходорковского, возглавлявших список.
Такое не могло быть случайным стечением обстоятельств. В жизнь России входила новая генерация успешных бизнесменов, но механизм их успеха оставался для Панкратова тайной. Бытующее в народных массах объяснение, что свои капиталы они наворовали во времена приватизации по Чубайсу, ничего не объясняло. Большинство из них в те годы еще не успело закончить институт. Случалось, и в советские времена молодые люди делали стремительные карьеры. Но они обладали либо выдающимися способностями, а чаще этому способствовали родственные связи, поддержка семьи. А какие там родственные связи у детдомовца Абрамовича!
Поначалу у Панкратова сложился образ молодого предпринимателя, очень приблизительный, но хоть как-то объясняющий этот социальный феномен. Это было что-то вроде компьютерщика, который понятия не имеет, как компьютер устроен, зато очень хорошо умеет нажимать кнопки. Эти ребята, не забивавшие себе головы лишними знаниями, обладали способностями нажимать нужные кнопки в нужное время. Они уловили самые общие законы современного бизнеса, и потому им было все равно, чем заниматься: вчера авиацией, сегодня водкой, завтра нефтью или цветными металлами. И всегда успешно. Это было самым необъяснимым и лишало достоверности образ, созданный в сознании Панкратова. И хотя он был убежденным реалистом и ни в какую мистику не верил, приходилось признать, что тут не обошлось без вмешательства высших сил. Эти люди были наделены особым талантом, который не вырабатывается ни воспитанием, ни образованием, а возникает сам по себе, как умение композитора слышать музыку там, где ее не слышит никто, – нюхом на деньги. Они улавливали запах денег каким-то верхним чутьем, как гончая дичь. При советской власти эти таланты глушились в зародыше, как зерно на асфальте. В новые времена на благодатной почве рыночной экономики они дали обильные всходы.
Таким был Серенко.
Таким был Шефлер.
Пока Шефлер тратил время и деньги на восстановление международной репутации «Столичной», на него не обращали внимания. Но когда экономическая разведка донесла, что он ведет переговоры с фирмой «Баккарди» о продаже торговых марок водок «Столичная», «Московская особая» и «Русская» за полтора миллиарда долларов, в Минсельхозе, в Белом доме и даже в Кремле всполошились. Как так? Купил за триста тысяч, а продает за полтора миллиарда? Явное мошенничество, причинение ущерба государству в особо крупных размерах.
Минсельхоз опротестовал в арбитражном суде давнюю сделку, вследствие которой права на водки перешли к компании Шефлера. Суд удовлетворил иск, признав сделку ничтожной, торговые марки были возвращены «Союзплодоимпорту». Удар был неожиданный, ниже пояса. По сути бандитский, потому что суд руководствовался не законом, а приказом большого начальства. В неофициальном разговоре с заместителем министра, курирующим в Минсельхозе «Союзплодоимпорт», взбешенный Шефлер бросил в сердцах: «Яйца бы тебе за это оторвать». Тот написал заявление в Генеральную прокуратуру о том, что ему угрожают убийством. И хотя свидетелей разговора не было, немедленно возбудили уголовное дело, Шефлера повесткой вызвали на допрос в качестве подозреваемого.
Он понял, что шутить с ним не собираются. Как же – друг Березовского, а это имя действовало на стражей правопорядка, как на быка красная тряпка. Не дожидаясь, когда за ним явится взвод ОМОНа с наручниками, он улетел в Ригу и получил в Латвии политическое убежище.
Этому предшествовал эпизод, о котором поведала известная обозревательница «Новой газеты» Юлия Латынина, которая всегда знала все, но неточно. По ее словам (а ей об этом якобы рассказал сам Шефлер), однажды к нему в кабинет явились подтянутые люди в штатском, назвались представителями охранного агентства «Холмс» и предложили помощь в разрешении всех проблем. По их словам, штат агентства состоит из бывших офицеров Федеральной службы безопасности, имеющих надежные связи с «питерскими», пришедшими к власти в ФСБ, под крышей «Холмса» господин Шефлер всегда будет в полном порядке. Неизвестно, сколько они потребовали за покровительство, но сделка не состоялась. Шефлер вроде бы заявил, что за такие деньги он сам купит ФСБ и в посредниках не нуждается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173