Я целый час, если не больше, читал документы и делал выписки. Он сидел за другим столом, что-то строчил и шуршал бумагой, но в конце концов я догадался, что он ничем не занят, а только делает вид. Нельзя сказать, чтобы Лукас ждал, когда я кончу, но он заметно нервничал.Я оторвался от работы и взглянул на него.— Что-нибудь произошло? — поинтересовался я.— ...произошло?— Вас что-то тревожит? Лукас заколебался.— Ты уже сделал то, что хотел? — проговорил он, кивнув на мои записки.— Я едва дошел до половины, — пояснил я. — Можно мне поработать еще час?— Да, но... Ладно. Буду с тобой откровенен. Ты должен об этом знать.— О чем именно?Обычно Лукас, даже торопясь, держался вежливо. Я успел изучить его характерный для моряков стиль рассуждений. Тут мне помогло длительное общение с моим тестем-адмиралом. Но теперь Лукас выказывал явные признаки беспокойства.Морских офицеров неизменно задевали за живое столкновения между военными кораблями и служащими портов, женщины, появляющиеся на судне, когда вся команда в сборе и свободна от обязанностей, а также бесчестные поступки высокопоставленных джентльменов. Первые две причины я сразу отверг. Интересно, сработает ли третья?— Кое-какие факты я от тебя утаил, — произнес он.— Продолжайте.— Я посылал еще одного человека проверить синдикаты. Это было довольно давно. Полгода назад. — Лукас принялся бесцельно перебирать вырезки из газет и больше не глядел в мою сторону. — А Эдди взялся за них уже потом.— И каким оказался результат?— А. Да. — Он откашлялся. — Мы так и не получили отчет этого человека, его фамилия Мэсон. На него напали на улице прежде, чем он смог что-то мне рассказать.— Напали на улице... А что это было за нападение? — осведомился я. — И кто на него набросился?Лукас покачал головой.— Неизвестно, кто на него напал. Его нашел лежащим на тротуаре какой-то прохожий и вызвал полицию.— Ну... а вы спросили его самого, этого Мэсона? — Однако, задав вопрос, я уже догадался, каким точно иди приблизительно будет ответ. — Он так и не выздоровел, — с горечью проговорил Лукас. — Похоже, что его здорово искалечили.Повредили голову, да и все тело. У него тяжелейшая мозговая травма. Он до сих пор в больнице. И останется там на всю жизнь. Он... стал слабоумным и ослеп.Я закусил кончик ручки, которой делал заметки.— Его ограбили? — спросил я.— У него исчез бумажник. Но часы остались. — Лицо Вейнрайта помрачнело.— Значит, с ним просто свели счеты?— Да... за исключением того, что полиция сочла это преднамеренным покушением из-за следов пуль на его ботинках.Он откинулся в кресле, словно сбросил с себя непосильный груз. Честь в кругу джентльменов...Честь удовлетворена.— Ладно, — сказал я. — Какие синдикаты он проверял?— Первые два из тех, что я поручил тебе.— И вы думаете, что люди оттуда — фиктивные члены — решили себя обезопасить?— Такое могло быть, — с грустью согласился он.— Что мне нужно выяснить, — я тщательно подыскивал слова, — возможный подкуп Эдди Кейта или причину покушения на Мэсона?Он откликнулся после паузы.— Наверное, и то м другое.Долгое время мы молчали. Наконец я произнес:— Вы понимаете, что, посылая мне записки на скачках, или встречаясь со мной в чайной, или приводя меня к себе, вы достаточно откровенно показываете, будто я работаю на вас?— Допустить можно все, что угодно.— Вплоть до той минуты, когда я подойду к дверям синдикатов, — мрачно заметил я.— Я вполне понимаю, — отозвался он, — что после сказанного мной тебе захотелось...Я разделял его чувства и тоже прекрасно понимал, что не желаю совать голову в петлю. Но я был прав, когда ответил Дженни: никто не думает, что это случится именно с ним. И ты всегда ошибался, возразила мне она.Я вздохнул.— Лучше расскажите мне еще немного о Мэсоне. Куда он отправился и кого видел. Мне интересно ваше мнение.— Я ничего не могу добавить. Он действовал как положено и выполнял указания, а потом мы услышали, что на него напали. Полиция не смогла проследить его маршрут и выяснить, где он был перед этим, а все члены синдикатов клялись, что и в глаза его не видели. Дело, конечно, не закрыто, но прошло уже полгода, и особых шансов найти преступников у полиции нет.Мы еще немного поговорили, а потом я целый час переписывал документы. Я вышел из Жокейского Клуба примерно без четверти шесть, собираясь вернуться к себе домой, но так и не смог туда добраться. Глава 7 Я поехал на такси, расплатился и вышел неподалеку от подъезда, но не прямо у него, потому что место перед входом было занято черной машиной, вставшей на двойной желтой линии — границе парковки.Я не успел как следует разглядеть машину и, несомненно, совершил ошибку.Когда я приблизился, дверца автомобиля открылась, и я оказался в опасности, о которой даже не подозревал.Меня схватили двое мужчин в темных костюмах. Один ударил по голове чем-то тяжелым, а второй связал руки толстой веревкой. Они втащили меня на заднее сиденье, и там кто-то из них завязал мне глаза черным платком.— Ключи, — донесся до меня голос. — Живо.Нас никто не должен видеть.Я почувствовал, как они принялись шарить у меня в карманах. Что-то зазвенело, и я понял, что они нашли ключи. Понемногу я пришел в себя и решил сопротивляться. Это были чисто рефлекторные движения. Надо ли говорить, что я сделал очередную ошибку.Повязка на глазах затянулась еще туже, и они заткнули мне рот и ноздри сильно пахнущим тампоном. Эфир... Через минуту я потерял сознание. В последний момент у меня мелькнула мысль, что если мне суждена судьба Мэсона, то они не теряли времени даром.Сначала я осознал, что лежу на соломе. Солома, как в стойле. Когда я попытался сдвинуться с места, она зашуршала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88