Если ваш клиент не станет слишком жадничать, когда его лошади исполнится два года, то никакого риска не будет.— В таком случае спасибо. — Я встал и пожал ему руку. — Я полагаю, что у Три-Нитро здоровое сердце?— Абсолютно. Крепкий жеребец без всяких изъянов. И сердце у него стучит, как гонг, громко и четко. Глава 6 — Ну, вот и все, — проговорил Чико, когда нам принесли пиво и пирог из ресторана отеля. — Конец истории. У миссис Каспар поехала крыша, и к молодняку не подпустят никого, кроме Джорджа Каспара.— Услышав это, она явно не придет в восторг, — отозвался я.— А ты ей скажешь?— Прямо сейчас. Если она по-прежнему убеждена, мои слова могут ее немного отрезвить.Я набрал номер телефона Джорджа Каспара и попросил Розмари, передав, что звонит мистер Барнс. Она подошла и неуверенно спросила, как и всегда в разговоре с незнакомцем:— Мистер... Барнс?— Это Сид Холли.Она сразу перешла в наступление.— Я не собираюсь с тобой общаться.— Но, может быть, вы со мной встретитесь?— Конечно, нет. Мне незачем ехать в Лондон.— Мне надо вам многое сообщить, — пояснил я. — И, честно признаться, не думаю, что вам нужно маскироваться и вести себя в таком духе.— Я не желаю, чтобы кто-то в Ньюмаркете увидел меня вместе с тобой.Однако она все же согласилась подъехать, усадить в свою машину Чико и двинуться, куда он укажет. Мы с Чико отыскали на карте место, способное привести в чувство любого параноика. Кладбище в Бартон Миллс, в восьми милях от Норвича.Мы припарковались у ворот, и Розмари направилась со мной по дорожке вдоль могил. Она снова надела плащ и повязала шарф, но на сей раз обошлась без парика. От резкого ветра пряди ее светло-каштановых волос выбились из-под шарфа и упали ей на глаза. Она откинула их нетерпеливым жестом. Ее движения были не такими порывистыми, как во время визита ко мне, но по-прежнему слишком нервными.Я рассказал ей о встречах с Томом Гарви и Генри Трейсом на их фермах. Я рассказал ей о беседе с Бразерсмитом и передал все, что они говорили. Она слушала и покачивала головой.— Лошадей испортили, — упрямо заявила она. — Я в этом уверена.— Каким образом?— Я не знаю, каким образом, — отрывисто и злобно бросила Розмари. От волнения ее губы некрасиво подергивались. — Но я предупреждаю, скоро они доберутся и до Три-Нитро. Через неделю состоятся скачки в Гинеях. Вы должны сохранить его в безопасности хотя бы эту неделю.Мы шли по дорожке мимо могильных холмиков и серых, потускневших от дождей надгробных памятников.Траву скосили, но я не заметил на могилах цветов. Посетителей тоже не было видно. Казалось, что здесь покоятся лишь давно умершие и всеми забытые. Теперь хоронят, скорбят и оплакивают на муниципальном участке, далеко за городом, а тут — одни могильные холмики и пышные венки.— Джордж удвоил охрану Три-Нитро, — сообщил я.— Я знаю. Не мели чепухи. Я нехотя продолжил:— Если события будут развиваться нормально, ему придется хорошенько оттренировать Три-Нитро перед скачками в Гинеях. Возможно, вплоть до субботнего утра?— Я так полагаю. Что ты имеешь в виду? И почему ты спросил?— Ну... — Я помолчал, размышляя, разумно ли делиться с Розмари появившейся у меня теорией, пока та не подтвердилась, да, очевидно, и не сможет подтвердиться.— Продолжай, — неприязненно произнесла она. — Что ты хотел сказать?— Вы не могли бы понаблюдать и попросить Джорджа принять все меры предосторожности, когда он выведет Три-Нитро в последний раз перед скачками.Особенно если лошадь пустится галопом. — Я сделал паузу. — Проверить седло и тому подобное.— О чем ты говоришь? — с яростью напустилась на меня Розмари. — Ради Бога, разъясни. Почему ты так озабочен?— Множество скачек были проиграны, потому что лошадей чересчур загоняли на тренировках.— Разумеется, — торопливо вставила она. — Это всем известно. Но Джордж так не поступал. Никогда.— А что, если в седло положили свинец? А что, если трехлетка пустилась в галоп с пятью фунтами тяжелого груза? А потом через несколько дней ей предстояли тяжелейшие испытания в Гинеях? И от Напряжения у нее заболело сердце?— Боже мой! — воскликнула она. — Боже мой!— Я не утверждаю, что подобное случилось с Зингалу и Глинером. Я только высказал предположение. И если оно верно... то в этом замешан кто-то из вашей конюшни.Она опять затряслась нервной дрожью.— Ты должен продолжить расследование, — проговорила она. — Пожалуйста, попытайся еще что-нибудь узнать. Я привезла тебе деньги. — Она опустила руку в карман плаща и достала оттуда маленький коричневый конверт. — Тут наличные. Я не смогла выписать чек.— А я его и не заработал, — откликнулся я.— Нет. Да. Возьми их. — Она настаивала, и в конце концов я, не открывая конверт, положил его к себе в карман.— Позвольте мне посоветоваться с Джорджем, — предложил я.— Нет. Он страшно разозлится. Я это сделаю... я хочу сказать, что предупрежу его относительно галопа. Он думает, что я сумасшедшая, но, если я буду продолжать расследование, он наконец обратит внимание. — Розмари поглядела на часы, и ее волнение возросло. — Мне пора возвращаться. Я сказала, что поехала на прогулку в Хеф. Но я там никогда не была. Мне надо ехать, а не то они начнут беспокоиться.— Кто начнет беспокоиться?— Конечно, Джордж.— Неужели он знает, что вы делаете каждую минуту?Мы ускорили шаг, двинувшись к воротам кладбища. У Розмари был такой вид, словно она вот-вот бросится бежать.— Мы всегда сообщаем друг другу о наших планах. Он спрашивает, где я была.Он не подозрителен... просто это вошло у него в привычку. Мы всегда вместе. Ты же сам знаешь, что у нас в семье все связано со скачками. Владельцы могут приехать в самое неподходящее время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88