- Он рассказывал что-нибудь об этих делах? Он кого-нибудь подозревал?
- Нет.
- У него были друзья, миссис Фостер?
- Каждый был его другом.
- У него была записная книжка или что-нибудь в этом роде, где были бы записаны их имена?
- Не думаю, чтобы у него была записная книжка. Он всегда пользовался списком, что лежит возле телефона.
- Можно мне будет посмотреть его?
- Конечно.
- У него была любимая девушка?
- Нет; во всяком случае, постоянной не было. Он приводил много разных девушек.
- Он не вел дневника? -Нет.
- У него не было альбома с фотографиями?
- Да, он очень любил музыку. Всегда заводил свои записи, когда бы...
- Нст-нет, фотографии.
- Ох, нет. Он носил несколько фотографий в бумажнике, вот и все.
- Он рассказывал вам, где проводит свободное время?
- О, у него была масса разных мест. Очень любил театр; я имею в виду настоящий театр. Он часто ходил туда.
- Расскажите про его друзей детства. Он продолжал проводить время с ними?
- Нет, не думаю.
- Он пил?
- Не сильно.
-Я хочу сказать, не посещал ли он какие-либо бары в окрестности? Просто забежать, поболтать с кем-нибудь?
- Я не знаю.
- Он не получал никаких писем с угрозами или записок?
- Никогда об этом не говорил.
- Не вел себя странно, когда говорил по телефону?
- Странно? Что вы имеете в виду?
- Ну, как если бы пытался что-то скрыть или был чем-то озабочен... в этом роде. Я думаю об угрозах по телефону, миссис Фостер.
- Нет, никогда не видела, чтобы он вел себя странно во время разговора.
- Ясно... - Карелла просмотрел свои заметки. -Думаю, это все. Теперь я должен идти, миссис Фостер, у нас очень много работы. Если вас не затруднит, дайте мне его телефонный список...
- Да, сейчас, - она поднялась с кресла. Он смотрел, как она выходит из гостиной - легкая, высохшая - и заходит в одну из спален. Вернувшись, она протянула ему список.
- Можете держать его у себя сколько понадобится. -Спасибо, миссис Фостер. Знайте, что все мы разделяем ваше горе, -добавил он, запнувшись.
- Найдите убийцу моего мальчика, - сказала миссис Фостер. Она протянула свои тонкие руки, взяла его ладонь и стиснула в крепком, до боли, рукопожатии. Он поразился силе этого рукопожатия, силе ее глаз и внезапно изменившегося лица. Только когда он вышел в коридор, закрыв за собой дверь, ему послышались сдавленные рыдания.
Он спустился вниз и пошел к машине. Сев за руль, он снял пиджак, вытер лицо платком и принялся изучать свои записи.
СВИДЕТЕЛЬСКИЕ ПОКАЗАНИЯ: Отсутствуют.
МОТИВ: Месть? Деньги? Связано ли с Майком? Сверить баллистические экспертизы.
ЧИСЛО УБИЙЦ: Двое? Один - Майк, один - Дэвид? Или связаны? Снова баллист, эксп.
ОРУЖИЕ: 45-й калибр.
МАРШРУТ УБИЙЦЫ:?
ДНЕВНИКИ, ЖУРНАЛЫ, ПИСЬМА, АДРЕСА, НОМЕРА ТЕЛЕФОНОВ, ФОТОГРАФИИ: Проверить с матерью Дэвида.
КОМПАНЬОНЫ, РОДСТВЕННИКИ, ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ, ВРАГИ И Т.Д.: То же самое.
МЕСТА ОТДЫХА, РАЗВЛЕЧЕНИЯ: То же самое.
ПРИВЫЧКИ: То же самое.
СЛЕДЫ И УЛИКИ: Отпечаток обуви - в лаборатории. Четыре гильзы. Две пули.
ОТПЕЧАТКИ ПАЛЬЦЕВ: Отсутствуют.
Карелла почесал в голове, вздохнул и тронулся вперед по направлению к участку, собираясь узнать, прибыло ли новое заключение баллистической экспертизы.
Вдове Майка Реардона было около сорока лет. Это была высокая полногрудая женщина - темноволосая, зеленоглазая, с прямым ирландским носом, покрытым многочисленными веснушками. Лицо, подходящее для свадебных круизов и поездок на взморье; лицо, способное осветиться ликующей детской улыбкой, если плеснуть в него водой на пляже. Такая женщина могла опьянеть, понюхав пробку от бутылки из-под вермута и не обратив внимания на бокал с мартини. Это была женщина из тех, что ходят по воскресеньям в церковь, а в молодости состоят членом Ныоменовского клуба, женщина, которая оставалась девственницей еще два дня после первой брачной ночи с Майком. У нее было стройное белое тело, хорошие ноги, и звали ее Мэй.
В этот жаркий полдень 25 июля она была одета в черное и сидела на стуле, плотно упираясь ногами в пол и положив руки на колени. На ее лице, созданном для веселых поездок на взморье, не было и тени улыбки.
- Я все еще не сказала детям, - обратилась она к Бушу. - Они ничего не знают. Как я скажу им, что сказать?
- Это очень тяжело, - тихо сказал Буш. Волосы на его затылке слиплись и взмокли от пота. Ему давно следовало постричься: сейчас его буйная рыжая шевелюра ощущалась буквально как языки пламени.
- Да, - ответила Мэй. - Можно попросить пива или чего-нибудь еще? Очень жарко. Майк всегда пил пиво, когда приходил домой. Неважно, в какое время, - всегда выпивал бутылку. Он был очень аккуратным человеком. Я хочу сказать, он делал все тщательно и в срок. Думаю, он не смог бы заснуть, если бы не выпил свою обычную бутылку после работы.
- Он когда-нибудь заходил в бары по соседству?
- Нет. Он всегда пил у нас дома. И никогда не пил виски -только одну или две бутылки пива перед сном.
Майк Реардон, подумал Буш. Он был копом, он был моим другом. Сейчас он умер, его больше нет. Мне нужно задавать вопросы о нем.
- Мы собирались купить кондиционер, - сказала Мэй, - по крайней мере, говорили об этом. У нас очень душная квартира -это потому, что она угловая, а дома стоят вплотную.
- Да, - сказал Буш. - Вы не знаете, миссис Реардон, у Майка были какие-нибудь враги? Я имею в виду, среди людей, с которыми он общался во внеслужебное время?
- Нет, не думаю. С Майком было очень легко ладить. Но вы же работали с ним, вы знаете.
- Скажите мне, что произошло той ночью, когда его убили, перед тем, как он ушел из дома?
- Когда он ушел, я спала. В те дни, когда он дежурил с двенадцати вечера до восьми утра, мы всегда спорили, стоит ли ему спать перед обходом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48