ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
дома, домики и хижины, окруженные виноградниками, оливковыми рощами и огородами.
Искренняя радость охватила спутников Коры. — Вот мы и дома, — сказала госпожа Харикло. — И снова живые, — поддержал ее старый сатир. Мул, обрадовавшись тому, как близко его стойло, поспешил вниз, и остальным пришлось бежать по бокам повозки, стараясь удержать бурдюки с вином, — обидно же потерять товар в двух шагах от дома.
— Как-то там мой Хирон! — беспокоилась Харикло. — За неделю исхудал, наверное.
— Ну уж он-то нашел себе козочку, которая его и накормит, и согреет, — цинично заметил возница, но Харикло даже не обратила внимания на наглые слова — все ее устремления были впереди, дома, с семьей.
Повозка миновала ворота в городской стене, которая, видно, защищала город от соседских коз, и колеса ее застучали по неровной каменистой мостовой главной улицы. Прохожие издали узнавали госпожу Харикло и кланялись ей, приветствовали ее, с любопытством поглядывая на Кору.
— Как дела? — спрашивали торговцы на маленьком базарчике рядом с деревянным покосившимся храмом. — Живой добралась? Перифет тебя не тронул?
— Нет больше Перифета! — отвечал сатир. — Укокошили Перифета. — Не может быть! Но другой купец поддержал сатира. — Это точно. Только что пролетали две гарпии, вон там, над огородами. Жена спросила: «Чего летите?», а они отвечают: «Там Тесей разбойника Перифета убил. Спешим полакомиться, пока кто-нибудь его труп не украл».
— От гарпий иного не жди, — откликнулся кто-то. — Что будет, что будет! — закричала неизвестная женщина, торговавшая бусами из разноцветного стекла.
Торговцы принялись убирать товар, да и немногочисленные покупатели не возражали — спешили по домам, кто сообщить семье о событии, кто спрятаться и пересидеть очередную смуту. Ведь если есть разбойник и он всегда живет в лесу и машет своей дубиной, значит, так угодно богам. Лучше покориться и не трогать разбойника, пожилого человека, занятого неблагородным ремеслом, но все же ремеслом! А тут появляется семнадцатилетний мальчишка и убивает его до смерти! А ведь говорят, что после Перифета осталась безутешная наяда и прижитые от лесных тварей дети и внуки… А если боги разберутся и решат, что Тесей не прав, может пострадать и Коринф, хотя бы за то, что его когда-то выстроили слишком близко к месту боя.
Под взволнованные крики торговцев и топот местных жителей повозка госпожи Харикло подъехала к воротам в высокой стене, сложенной из каменных глыб.
Сатир постучал в ворота кнутовищем, но не успел он ударить второй раз, как ворота со скрипом раскрылись, за ними стояла служанка, снабженная копытами и рожками, — явно родственница сатира.
— Госпожа, с приездом! С приездом, отец! — радостно воскликнула она. — А мы вас не ждали. Думали, вы только в темноте приедете, когда Перифет ляжет спать.
— Нет больше Перифета! — сообщил сатир. Повозка въехала во двор. Обычный хозяйственный двор: направо — вход в дом, высокий, но одноэтажный, налево — обширная конюшня.
— Где мой муж? — спросила Харикло. Голос у нее был напряженным, словно она страшно беспокоилась за судьбу мужа. Наверное, муж у нее пожилой, может, старый, подумала Кора. Возможно, он болеет или даже парализован?
Молодая сатирочка поклонилась госпоже и почему-то тупо повторила:
— А мы думали, что вы в темноте приедете, к ужину, когда Перифет заснет.
— Разгружай товар, — приказала Харикло. И тут же обратилась к дочке сатира: — Где он?
Сатирочка страшно смутилась и, не говоря ни слова, показала пальцем в сторону конюшни.
— Простите! — сказала Харикло Коре. — Но вы знаете их нравы. Тут уж ничего не поделаешь.
Она вырвала у сатира кнут и решительно направилась к конюшне.
Остальные заинтересованно двинулись следом, никто их не останавливал. Кора, хоть и понимала, что нетактично вмешиваться в семейные разборки, последовала за ними.
В конюшне было светло — солнечные лучи, проникая сквозь узкие проемы под крышей, освещали стойла, копны сена, в лучах плавали золотистые пылинки.
Колоссального размера всадник что-то делал с коровой, попавшей ему между передних ног; мелькает свет, корова мычит, всадник кричит и хрипит, госпожа Харикло кинулась к нему и лупит плетью… И тут Кора чуть не лишилась чувств от изумления.
Она поняла, что смотрит на очень крупного бородатого рыжего с проседью кентавра — по пояс человека, который ручищами тянет к себе за рога корову, — а дальше виден лошадиный круп, лошадиные ноги, лошадиный хвост и это самое… тоже конское. Кора смотрела на то, как кентавр любит корову… или это называется иным словом… как кентавр покрывает корову?
Харикло носилась вокруг и хлестала кнутом кому попадет — корове, кентавру. А тот стонал и вопил в ответ:
— Да погоди, жена! Да погоди ты, дай кончу свое дело, выйду…
Но корова, которой, видимо, эта сцена была неприятна, рванулась вперед, лягнула кентавра и помчалась прочь из конюшни, получив напоследок плетью по спине от взбешенной Харикло, а кентавр заколотил передними копытами, тоже выражая недовольство. Он откидывал назад крупную, украшенную седой бородой голову, ржал и вопил: — Кто хозяин в доме? Всех разгоню! И был он так грозен, что все выбежали прочь из конюшни и оказались на залитом послеполуденным солнцем дворе.
Харикло кинула кнут на землю и быстро ушла в дом, забыв пригласить Кору; сатир Никое стал разнуздывать мула. Прочие слуги и рабы, сбежавшиеся было на шум, потихоньку разошлись по своим делам, а из дверей конюшни не спеша вышел кентавр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
Искренняя радость охватила спутников Коры. — Вот мы и дома, — сказала госпожа Харикло. — И снова живые, — поддержал ее старый сатир. Мул, обрадовавшись тому, как близко его стойло, поспешил вниз, и остальным пришлось бежать по бокам повозки, стараясь удержать бурдюки с вином, — обидно же потерять товар в двух шагах от дома.
— Как-то там мой Хирон! — беспокоилась Харикло. — За неделю исхудал, наверное.
— Ну уж он-то нашел себе козочку, которая его и накормит, и согреет, — цинично заметил возница, но Харикло даже не обратила внимания на наглые слова — все ее устремления были впереди, дома, с семьей.
Повозка миновала ворота в городской стене, которая, видно, защищала город от соседских коз, и колеса ее застучали по неровной каменистой мостовой главной улицы. Прохожие издали узнавали госпожу Харикло и кланялись ей, приветствовали ее, с любопытством поглядывая на Кору.
— Как дела? — спрашивали торговцы на маленьком базарчике рядом с деревянным покосившимся храмом. — Живой добралась? Перифет тебя не тронул?
— Нет больше Перифета! — отвечал сатир. — Укокошили Перифета. — Не может быть! Но другой купец поддержал сатира. — Это точно. Только что пролетали две гарпии, вон там, над огородами. Жена спросила: «Чего летите?», а они отвечают: «Там Тесей разбойника Перифета убил. Спешим полакомиться, пока кто-нибудь его труп не украл».
— От гарпий иного не жди, — откликнулся кто-то. — Что будет, что будет! — закричала неизвестная женщина, торговавшая бусами из разноцветного стекла.
Торговцы принялись убирать товар, да и немногочисленные покупатели не возражали — спешили по домам, кто сообщить семье о событии, кто спрятаться и пересидеть очередную смуту. Ведь если есть разбойник и он всегда живет в лесу и машет своей дубиной, значит, так угодно богам. Лучше покориться и не трогать разбойника, пожилого человека, занятого неблагородным ремеслом, но все же ремеслом! А тут появляется семнадцатилетний мальчишка и убивает его до смерти! А ведь говорят, что после Перифета осталась безутешная наяда и прижитые от лесных тварей дети и внуки… А если боги разберутся и решат, что Тесей не прав, может пострадать и Коринф, хотя бы за то, что его когда-то выстроили слишком близко к месту боя.
Под взволнованные крики торговцев и топот местных жителей повозка госпожи Харикло подъехала к воротам в высокой стене, сложенной из каменных глыб.
Сатир постучал в ворота кнутовищем, но не успел он ударить второй раз, как ворота со скрипом раскрылись, за ними стояла служанка, снабженная копытами и рожками, — явно родственница сатира.
— Госпожа, с приездом! С приездом, отец! — радостно воскликнула она. — А мы вас не ждали. Думали, вы только в темноте приедете, когда Перифет ляжет спать.
— Нет больше Перифета! — сообщил сатир. Повозка въехала во двор. Обычный хозяйственный двор: направо — вход в дом, высокий, но одноэтажный, налево — обширная конюшня.
— Где мой муж? — спросила Харикло. Голос у нее был напряженным, словно она страшно беспокоилась за судьбу мужа. Наверное, муж у нее пожилой, может, старый, подумала Кора. Возможно, он болеет или даже парализован?
Молодая сатирочка поклонилась госпоже и почему-то тупо повторила:
— А мы думали, что вы в темноте приедете, к ужину, когда Перифет заснет.
— Разгружай товар, — приказала Харикло. И тут же обратилась к дочке сатира: — Где он?
Сатирочка страшно смутилась и, не говоря ни слова, показала пальцем в сторону конюшни.
— Простите! — сказала Харикло Коре. — Но вы знаете их нравы. Тут уж ничего не поделаешь.
Она вырвала у сатира кнут и решительно направилась к конюшне.
Остальные заинтересованно двинулись следом, никто их не останавливал. Кора, хоть и понимала, что нетактично вмешиваться в семейные разборки, последовала за ними.
В конюшне было светло — солнечные лучи, проникая сквозь узкие проемы под крышей, освещали стойла, копны сена, в лучах плавали золотистые пылинки.
Колоссального размера всадник что-то делал с коровой, попавшей ему между передних ног; мелькает свет, корова мычит, всадник кричит и хрипит, госпожа Харикло кинулась к нему и лупит плетью… И тут Кора чуть не лишилась чувств от изумления.
Она поняла, что смотрит на очень крупного бородатого рыжего с проседью кентавра — по пояс человека, который ручищами тянет к себе за рога корову, — а дальше виден лошадиный круп, лошадиные ноги, лошадиный хвост и это самое… тоже конское. Кора смотрела на то, как кентавр любит корову… или это называется иным словом… как кентавр покрывает корову?
Харикло носилась вокруг и хлестала кнутом кому попадет — корове, кентавру. А тот стонал и вопил в ответ:
— Да погоди, жена! Да погоди ты, дай кончу свое дело, выйду…
Но корова, которой, видимо, эта сцена была неприятна, рванулась вперед, лягнула кентавра и помчалась прочь из конюшни, получив напоследок плетью по спине от взбешенной Харикло, а кентавр заколотил передними копытами, тоже выражая недовольство. Он откидывал назад крупную, украшенную седой бородой голову, ржал и вопил: — Кто хозяин в доме? Всех разгоню! И был он так грозен, что все выбежали прочь из конюшни и оказались на залитом послеполуденным солнцем дворе.
Харикло кинула кнут на землю и быстро ушла в дом, забыв пригласить Кору; сатир Никое стал разнуздывать мула. Прочие слуги и рабы, сбежавшиеся было на шум, потихоньку разошлись по своим делам, а из дверей конюшни не спеша вышел кентавр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150