Прислужницы поправили подушки на деревянных с плетеными рамами ложах и принесли тазы и кувшины для омовения ног и рук путников.
— Да, — сказала Медея, ни на секунду не спуская глаз со служанок и следя за тем, чтобы они вели себя достойно и вовремя исполняли все положенные ритуалом действия. — Я та самая несчастная женщина, которая ради охватившей любви предала интересы моей небольшой, но свободолюбивой страны Колхиды и дала возможность выкрасть золотое руно из Грузии, куда оно со временем, я верю в это, обязательно вернется как часть нашего культурного наследия.
— А правда ли… — начала Кора, но закончить вопрос она не успела, потому что Медея его угадала.
— Нет! — резко ответила она. — Неправда все, что касается моего брата, которого я любила и с которым росла и резвилась на пляжах возле Батуми. Нет, если вы хотите задать мне вопрос о дочерях этого мерзавца Пелия. Если они что и сделали, то сами виноваты. Еще вопросы есть?
— О, не волнуйтесь, благородная госпожа! — сказал Тесей и робко протянул в ее сторону дрогнувшую руку атлета и богатыря.
И Кора не без ехидства подумала: «А ведь ты, голубчик, все эти мышцы себе выдумал. Когда мы тебя снова увидим в университетских коридорах, этих мышц и в помине не будет». Но кто, кроме Коры, знал о том, что происходит на самом деле? Присутствующие играли, в свою игру. Они существовали в том мире, который для Коры был ареной Игры… И она была бы в этом уверена, если бы не смерть великого Ясона, при которой она так недавно присутствовала.
— Давайте поговорим о более приятных вещах, — сказала Медея, сладко улыбаясь.
Служанка, принесшая таз с теплой водой для омовения ног, подставила его Тесею, ловко развязала завязки сандалий и сняла их.
Краем глаза и краем сознания Кора понимала, что эти сандалии сейчас важны для дальнейшего. Но все внимание было обращено к Медее.
Служанка унесла сандалии Тесея, но Кора никак не могла вспомнить, почему этого нельзя было делать.
Медея проследила за ее взглядом и сделала незаметный знак другой служанке. Та склонилась к Тесею и отстегнула пояс с мечом. Меч звякнул о пол.
— Сейчас ты отдохнешь, Тесей, — сказала Медея, — сейчас тебе будет покойно. Дорога была трудной.
— Это правда, что погиб Ясен? — спросил Тесей, как бы просыпаясь. —Сам Ясен? Этого не может быть.
— Не жалей его, —сказала Медея. — Он причинил людям много зла и погубил мою молодость.
— А я знаю тебя, — сказал Тесей, покорно позволяя девушке снять с него пояс с мечом. — Я помню тебя. Скажи, где мы встречались с тобой?
— Наши встречи еще впереди, мой герой, — сказала Медея.
— Стой! — Кора вдруг пришла в себя. — Меч! Тесей, они уносят твой меч! Как он узнает тебя? — Кто узнает? — тихо и зловеще спросила Медея. — Где мой меч? — Тесей сразу вскочил.
Девушка побежала по коридору. Тесей кинулся за ней. Кора не двигалась с места. Она смотрела на Медею, готовая в любой момент остановить ее или предупредить ее действия. Медея словно чувствовала угрозу, исходившую от Коры, и была неподвижна.
Через минуту вернулся Тесей. В руке он держал пояс с мечом, девушка, пытавшаяся унести его, брела сзади.
— Зачем ты это сделала? — спросила у нее Медея, словно меч утащили у нее, а не у гостя.
— О, госпожа! — воскликнула рабыня. Она была искренне напугана и протягивала вперед тонкую девичью руку с глубокой ссадиной на ней. — Я хотела вытереть ножны от пыли, я хотела начистить меч, как положено молодому герою. Я хотела сделать как лучше.
— Ты будешь наказана, — приказала Медея, — ты будешь сослана в серебряные рудники Фракии и будешь там девкой для услады рудокопов.
— О только не это, госпожа, я всегда верно служила тебе!
— Послужишь верно и простым людям! Откуда-то вышли два воина. Девушка пыталась что-то сказать, но один из воинов заткнул ей рот, второй потащил из комнаты.
— Медея! — воскликнул Тесей, прижимая пальцем к переносице несуществующие очки. — Только не это! Девушка не виновата. Пожалуйста, сделай это для меня.
— Я сделаю это, но ты будешь моим должником, — сказала Медея, — и уберешь с моих глаз женщину, из-за которой и случилось это досадное происшествие! — Медея указала пальцем на Кору.
— Но мы почти незнакомы, — сказал юноша. — Мы только недавно встретились. — Ты не родственник ей? — Нет.
— Ты видел ее раньше? — Никогда. — Почему же она пришла ко мне во дворец?
— Я пришла, как каждый путник, который устал с дороги, — сказала Кора, выпрямляясь во весь свой великолепный рост. И Медея сразу стушевалась перед ней, хоть и была дьявольски хороша собой. — Как твое имя, гостья? — спросила Медея. Разыгрывался спектакль. Медея уже сталкивалась с Корой, Кларисса — тем более.
— Меня называют Корой, — сказала Кора, стараясь придать голосу силу и значимость.
Шорох голосов, испуганный шепот прокатились по залу. Имя богини пугало. Кора здесь уже сталкивалась с этим феноменом: возможно, имя Кора принадлежало здесь разным женщинам, но сознание выбирало лишь самый опасный вариант — имя Коры-Персефоны, владычицы царства мертвых. А впрочем, может. Кора и ошибалась — вряд ли греческая мать, выбирая имя для ребенка, склонна была избрать одно из имен смерти…
— Сегодня во дворце пир, — сказала Медея так, словно и не было только что столкновения с Корой. — Надеюсь, что наши гости сочтут возможным принять в нем участие. Меня же ждут дела.
Медея повернулась чтобы выйти из зала, но тут вбежал мальчик, лет семи, черноголовый, кудрявый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150