— Однако держу пари, что человек, сделавший этот выстрел, уже мертв.
Едва поезд поравнялся с платформой ближайшей станции, Лонг выпрыгнул из купе на перрон и на ходу крикнул Норе Сандрес:
— Сожалею, но строчно должен вернуться!.. Не сердитесь на меня, ради Бога! Вы мне очень нравитесь!..
Он еще увидел, как Нора принужденно улыбнулась и укоризненно покачала головой. Но Спорщик уже спешил к стоянке такси.
Стреляли, как оказалось, от небольшого домика, расположенного рядом с насыпью. В этом домике жили наездами железнодорожные рабочие, когда ремонтировали путь на этом участке. Сразу за домом начиналось овсяное поле, куда и направился Спорщик вместе с прибывшим из Борн-эн-да вахмистром.
Прямо посреди поля они наткнулись на небольшой пруд, скорее похожий на крупную лужу, берега которого поросли хилым кустарником. Здесь, среди примятой сорной травы, и лежал труп неизвестного, неряшливо и бедно одетого мужчины.
— Ему выстрелили в спину, — проговорил Спорщик, склонившись над трупом. — Знакомый почерк... А ну-ка, что это такое?
Вахмистр подал ему потрепанную записную книжку, которую подобрал в траве. Лонг медленно перелистывал страницы, пока его не заинтересовала одна карандашная запись.
"Третий вагон от локом. Втор. окно. Не стр., если у окна дев" .
Лонг просмотрел книжку до конца, но больше ничего не нашел. На последней странице стояло имя: Джо Ганфорд и два адреса: один в Эссексе, другой в Лондоне.
— Пунктуальный был, негодяй, — пробормотал Лонг и огляделся.
На одном из отдаленных холмов он заметил отчетливые солнечные вспышки. Кто-то подавал сигналы зеркалом. Спорщик покачал головой и выругался.
В Беконсфильдской полиции, где он появился часом позднее, ему, естественно, сказали, что помочь ничем не могут, и на его слова, что преступники были на автомобиле, ответили, что здесь по дороге ежечасно проезжает с десяток ав-
томобилей, и, скорее всего, преступники уже благополучно скрылись.На следующее утро в лондонских газетах появилась заметка такого содержания:
"Некая организация может предлагать хорошим стрелкам из отставных военных высокое вознаграждение за определенного сорта услуги. Хотим сразу предупредить, что услуги эти противозаконны и преступны. Поэтому предлагаем всем лицам, получившим подобные предложения, явиться в Скотланд-Ярд к инспектору Лонгу" .
Джексон Крайлей, получив газету с этим объявлением, внимательно прочел его и пошел звонить по телефону. Ожидая, пока соединят, он нетерпеливо подергивал себя за
ус.
— Ну наконец-то, — сказал он, услышав голос на другом конце провода. — Читали объявление этого молодца?.. Да, он не так глуп, как иногда кажется. Эту затею с военными придется оставить... Да. Думаю, он еще позаботится о том, чтоб добавить нам хлопот. —Поигрывая моноклем, он слушал, что говорили в трубке. — Вот именно. Да... Нужно кончать сразу с обоими. На будущей неделе?..
Крайлей положил трубку и криво усмехнулся. Судьба Спорщика-Лонга была решена.
Единственное, чего не знал и не мог знать любитель цветов и лежания в шезлонге, заключалось в том, что весь его разговор прослушал и аккуратно записал в журнал человек из Скотланд-Ярда, специально дежуривший на телефонной станции. Правда, самых последних слов он записать не смог, потому что собеседники внезапно перешли на незнакомый ему язык.
Мисс Ревельсток волновалась редко. О ней рассказывали, что во время самых страшных бомбардировок Лондона она не желала идти в бомбоубежище, а оставалась в гостиной и продолжала заниматься вышиванием. Поэтому она даже без особого интереса выслушала рассказ Норы о происшествии в поезде.
— Да, весьма драматично, — откликнулась старая леди.
— Однако вы рисковали стать знаменитостью. Репортеры липнут к таким делам, как мухи на мед... Как — вы говорите звали этого молодого детектива?.. Да, я помню, он участвовал в деле Шелтона... Все это очень интересно, однако нам пора ужинать. Генри там уже сгорел от нетерпения.
Девушка лишь пожала плечами, потому что ей на самом деле было все равно. Генри временами нравился ей и, в общем, не возбуждал антипатии, но о каких-либо более сильных чувствах говорить тоже не приходилось.
Когда женщины появились в столовой, Генри стоял у камина, заложив руки за спину и упершись взглядом в ковер. Завидев дам, адвокат вздрогнул и переменился в лице. Нора брезгливо сморщила носик.
— Я тут получил одно не совсем обычное предложение, — начал Генри извиняющимся тоном. — Вы слышали что-нибудь об Уэллисе?
— Не имела счастья, — отозвалась мисс Ревельсток. — Какая-нибудь знаменитость?
— Скорее наоборот. Он был в свое время палачом.
— Ну?.. Да садитесь же, — требовательно сказала мисс Ревельсток.
— Он жил в Олдхэлсе, — продолжал Генри. — Был довольно замкнут и до самой его смерти никто не знал, что у него было еще три дома в Лондоне...
- Ну?
— Вот, собственно, и все. После его смерти не осталось завещания, и теперь дело о наследстве передано в суд.
Генри окончательно смутился и стал комкать салфетку.
— Потрясающе интересно, — сказала мисс Ревельсток и вздохнула. — Кстати, — обратилась она к Норе. — В Мар-лоу вы очаровали не только сыщика. Мне недавно звонил Монкфорд, он вами восхищен.
— Мной? — удивилась девушка. — Нет, он, наверное, имел в виду черную Судьбу...
— Как, извините? — осмелился спросить Генри. — Что это такое — черная Судьба?
Мисс Ревельсток в нескольких словах описала статуэтку и опять обратилась к Норе:
— Он еще говорил, что вы познакомились с Джексоном Крайлеем? Как он вам понравился?
— Кто, Крайлей? Да я его почти не помню.
— Да уж, довольно неприятный тип, по-моему, — отозвался Генри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36