— Бог был послан, чтобы остановить простых смертных?
— Вы же видите. — Миротворец показал на поверженного ульгарла. — И этого оказалось недостаточно.
— Вы и впрямь сильны. — Свиба переводил исполненный трепета взор с одного на другого. Луа подняла глаза вздрогнула, начала говорить, но Миротворец прервал ее.
— Именно так. Но все же мы просто люди, как и вы. Вы можете научиться тому, что умеем мы.
— Но как же мы будем жить без нашего бога? — завыл один из чемоев.
— Вот-вот, как? А если серны не придут, если наши овцы передохнут? Если случится засуха?
Кьюлаэра нахмурился; даже боль в боку меркла в сравнении с силой тревог чемоев.
— Это как же? Вы что, думали, что Ваханак заботился о том, чтобы вам было на кого охотиться, и о том, чтобы шли дожди?
— А откуда мы могли знать, что он здесь ни при чем? — ответил Свиба. — Пусть он кричал на нас, пусть он избивал нас своей плетью и баловался с нашими женщинами, когда хотел, но он всегда был с нами, насколько помнят наши деды и мы всегда знали, что он скажет и сделает, если мы нарушим свой долг перед ним!
Китишейн была вне себя, но она не успела ничего сказать, потому что заговорил Миротворец.
— Но не он управляет погодой и урожаем, — жестко сказал он. — Он ничего вам не давал, а отбирал у вас все, в том числе ваше достоинство и мужество. Хотите знать, как все обстоит на самом деле? Здесь, в горах, не бывает засухи, будьте уверены. И если вы будете хорошо содержать овец и заботиться о них, то они не перемрут никогда. Его гибель ничего не отняла у вас, только сделала вас гораздо свободнее. Идите, охотьтесь, заботьтесь о своем скоте, учитесь защищать себя и делать выбор, когда потребуется!
Чемои явно чувствовали себя неуверенно. Свиба подошел к ним и повел их назад, вниз по склону горы. Они уходили один за другим, опасливо оглядываясь на странников.
Когда последний из них скрылся на поворотом, Китишейн взорвалась:
— Трусы, слабаки! До смерти боятся того, кто не может причинить им никакого вреда!
— Но, сестра, — взмолилась Луа, — им просто страшно остаться без правления, без покровительства!
— Неужели они не понимали, что Ваханак вел их только к нищете и упадку? — неистовствовала Китишейн. — Неужели они не понимали, что единственное, от чего им надо было защищаться, — это он?
— Нет, — покачал головой Миротворец. — Он не давал им возможности это понять.
— Постарайся ты это понять, Китишейн, — умоляла Луа. — Попавшие в рабство в конце концов начинают превозносить своего хозяина, чтобы так оправдать собственный позор, — это происходит не потому, что они столь ничтожны, а потому, что их повелитель так могуч. — Она опустила глаза. — Поверь мне, я знаю.
Китишейн уставилась на нее, потом злобно повернулась к Кьюлаэре. Он встретился с ней взглядом и медленно кивнул:
— Все так и есть. — Он кивнул в сторону Миротворца. — Я тоже знаю. Теперь.
Китишейн немного успокоилась и снова повернулась к Луа. Девушка-гном робко улыбнулась.
— И еще не забывай, что эти люди родились рабами и рабами были их отцы. Для них Ваханак был частью окружающего мира.
— Богохульство! И смертельная рана для души!
— Не смертельная — мы же вылечились, — сказала Луа, обменявшись быстрым взглядом с Кьюлаэрой. — Они тоже вылечатся, только у них уйдет на это гораздо больше времени, поскольку они были такими с рождения.
— Вылечатся, — согласился Миротворец, — хотя на это уйдет не один год. Они не только обретут свободу, они начнут радоваться ей. Но не сразу, девица. Не сразу.
Китишейн мрачно уставилась на него и задумалась, потом пожала плечами и отвернулась.
— Хоть рабы, хоть не рабы, они чуть не убили нас! Я не сомневалась, что мы погибнем!
— Что? Горстка диких, нечесаных мужиков убьет тебя, того, кто только что убил их божество? — спросил у нее Миротворец, отчасти насмешливо, отчасти раздраженно. — Ты по-прежнему так мало веришь в себя? Ты только что победила ульгарла!
— Это дело случая, и...
— Нет! Победили сила и сноровка, вдохновение и могучая магия, меткость и боевое искусство! Победила дружба и единство в бою с великаном и дюжиной вооруженных людей! Я могу привести вас к любому другому ульгарлу, и вы победите его!
— Ой, не надо! — вскрикнула Луа. Миротворец тут же растаял:
— Не волнуйся, малышка, пока не собираюсь.
Кьюлаэра постарался забыть о леденящих душу словах и сказал:
— А еще это случилось потому, что ты вместе с нами противостоял магии ульгарла. Без тебя мы бы не справились, Миротворец.
— Да, — признал Миротворец, — пока не справились бы. Йокот не знал, какие заклинания нужно использовать против ульгарла, и вы вчетвером могли бы пасть духом, если бы рядом не было меня. Но магия вашего шамана-гнома с каждым днем становится все искуснее, и теперь вас уже не запугает никакой ульгарл. Но будьте осторожны, ученики, — Боленкар гораздо могущественнее и опаснее своих собратьев, одной хотя бы своей ненавистью и злобой.
— Зачем ты рассказываешь нам о Боленкаре? — дрожащим голосом спросила Луа.
— А зачем ты выстрелила в Ваханака? — ответил ей мудрец вопросом на вопрос.
— Ой, но я же не могла позволить ему убить Кьюлаэру!
Лицо Йокота окаменело, он отвернулся.
— Ой, не надо так, Йокот! — воскликнула Луа. — Кьюлаэра — один из нас, такой же, как ты, такой же, как моя сестра Китишейн! Разве я не должна защищать его?
— Так же, как он защищает тебя?
Гном повернулся к Луа, и если его лицо не потеплело, то по крайней мере ожило.
Кьюлаэра выдавил ухмылку.
— Что это ты так взъелся, шаман? Почему ты хочешь, чтобы она бросила меня на произвол судьбы?
При этом он поморщился.
— А что это ты зажимаешь бок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123