— Сможет или нет — сказать трудно. Намного более вероятно, что он сохранит нескольких женщин для размножения и заставит мужчин улинов производить на свет ульгарлов. Как можно больше, — угрюмо закончил он.
— И не останется больше людей, одни ульгарлы? — воскликнул Кьюлаэра. — Нет, Миротворец! Мы должны помешать этому!
— Это зависит от тебя, — сказал старик, пристально глядя на него.
Кьюлаэра ответил взглядом на взгляд, понимая смысл этих слов, чувствуя холод внутри, но, заглянув в свое сердце, он обнаружил, что оно по-прежнему полно решимости, и на этот раз он был серьезен. Он не уступит мир Боленкару и ему подобным!
— Как я смогу победить этого всемогущего врага? — прошептал он.
— С магическим мечом в руке и с помощью отважных друзей, — ответил мудрец.
— Где я найду магический меч?
— Я выкую его для тебя, поскольку прежде, чем стал мудрецом, и еще раньше — до того как стал шаманом, я был кузнецом.
Йокот вздрогнул и в страхе посмотрел на Кьюлаэру.
— Но чтобы выковать этот меч, нужно добыть магическое железо, — сказал мудрец.
— Звездный Камень, — прошептал Йокот.
— Звездный Камень? — Китишейн посмотрела сначала на гнома, потом на Миротворца. — Это осколок меча Ломаллина, упавший на землю на севере?
— Да, — спокойно ответил Миротворец.
— Осколок меча бога! — даже Кьюлаэра был потрясен. — Боги всемогущие! Получилась бы непобедимая сталь!
— Именно, — согласился Миротворец.
— Поэтому Боленкар и поставил на тропе стража, чтобы не пропустить нас! — воскликнула Китишейн.
— Фучана? — спросила Луа.
— Фучана, — подтвердил Миротворец, — и только что сраженного тобой людоеда. Одна из любимых отвратительных утех Улагана — наблюдать, как растут подобные чудовища. Он порождает их посредством магии, потом уродует их. Его сын научился этой извращенной игре и занимается ей до сих пор; его магия не идет ни в какое сравнение с магией улинов, но на такое он способен, хотя, надеюсь, это дается ему с большим трудом. Расы людоедов не существует, я думаю, что Боленкар породил его, случив гиганта с человеческой женщиной.
— Как смогла женщина пережить такое? — закричала ужаснувшаяся Китишейн.
— Скорее всего не смогла, а зародыш смог. Боленкар поддерживал его рост магией, дал ему родиться, вырастил его уродующими заклинаниями и отправил выслеживать нас.
— Вот почему он напал на нас! — воскликнул Кьюлаэра. — Он был создан для этого!
— И нашел нас! И он не последний. Впереди лежат земли, населенные людьми. Неизвестно, кто там может скрываться под личиной охотника.
— Не только под личиной чудовища? — спросила Китишейн.
— Не только, — подтвердил Миротворец. — Он может иметь своих лазутчиков и среди людей, друзья мои, и в прочих расах. Они будут нам препятствовать, порой неожиданно набрасываться на нас.
Все обменялись беспокойными взглядами, только Луа заметила, что мудрец назвал их своими друзьями.
— Откуда ты все это знаешь, Миротворец? — мрачно спросил Кьюлаэра. — Откуда ты знаешь про осколок меча Ломаллина?
— Я его видел, — ответил мудрец.
— У тебя бывают видения? — спросила Китишейн, а охваченный благоговейным ужасом Йокот молчал.
— Да, — признался старик.
— Но ты не сказал, что это одно из них, — заметил Йокот.
Миротворец повернулся к нему с едва заметной улыбкой и покачал головой:
— Нет, не сказал.
* * *
Два дня спустя они миновали новый перевал и увидели, что впереди больше нет гор.
— Равнина! — прошептала Луа. — Я уже забыла, как они выглядят.
— Ну что ты! — улыбнулся Йокот, подойдя к ней. — Нам ли, выросшим под землей, радоваться такой местности!
Она улыбнулась ему, он ей, но маски скрывали выражения их лиц.
Путники шли по краю обрыва и рассматривали долину. Склон горы под ними переходил в зеленую равнину, разделенную на части тремя реками. Одна стекала с гор позади, другая — с гряды, возвышавшейся вдали, а третья прокладывала путь вдоль долины. Все три встречались далеко на востоке, и в месте слияния теснились какие-то постройки. Между рекой на севере и той, что текла на восток, возвышался замок. Шел сбор урожая, и долина пестрела лоскутами земли разных оттенков. По полям были разбросаны хижины.
Китишейн дрожала — то ли от простуды, то ли от озноба.
— Не нравится мне этот замок, Миротворец.
— Мне тоже, — пробурчал Кьюлаэра, вскидывая поудобнее мешок. — Спустимся и посмотрим, что там к чему.
Он двинулся было по тропе, но Йокот остановил его, схватив за колено:
— Постой, Кьюлаэра, подумай! А вдруг это одна из тех ловушек, о которых нас предостерегал Миротворец?
Воин мрачно покосился на гнома, но догнавший Миротворец подтвердил:
— Все может быть, Йокот. Мысль верная.
— Да, все может быть, — кивнул Кьюлаэра, — но ты, Миротворец, говорил о препятствиях, а не ловушках. Так пойдем и преодолеем это препятствие!
И Кьюлаэра зашагал вперед. Йокот обескураженно посмотрел на Миротворца. Тот лишь пожал плечами.
— Что тут скажешь? Он прав, я говорил: будут препятствия. Мы не можем их обойти, нам придется их преодолевать — да и горы не позволят нам пойти в обход. Вперед.
Гном вздохнул и последовал за мудрецом, а тот — за воином, сгорающим от желания ринуться в бой. Остальные не слишком охотно пошли за ними.
В этот день они проделали значительный спуск и остановились на ночлег. На следующее утро забрались на самый низкий холм в предгорьях и увидели перед собой деревню.
Деревня оказалась просто-таки нищей. Крыши из темной, гнилой соломы, потрескавшиеся глинобитные стены. Жиденькие струйки дыма. Вся трава вокруг была вытоптана солдатскими сапогами. Солдаты сжимали копья и вглядывались в робких сельчан, как будто ожидали бунта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123