Путь как путь, но неблизкий.
Кьюлаэра чуть не спросил, откуда старик это знает, но одумался и промолчал.
И они начали восхождение, и оно было тяжелым, изнуряющим. Небо все чаще хмурилось, погожие дни выдавались редко, и в тени гор света было совсем немного, но гномы все равно надевали свои очки, пока не повстречали незнакомца.
Вышло это так: у Луа появилась привычка время от времени останавливаться и подбирать круглые камешки. Некоторые из них она сохраняла. Йокот мрачно наблюдал за ней, но молчал. Все жутко удивились, когда один из камешков сказал:
— Ух!
Луа отпрыгнула, вытаращила глаза, а Йокот в одно мгновение оказался подле нее. Все остановились, насторожились. Кьюлаэра и Китишейн ничего, кроме камешка, не видели.
— Прости, старик, — запинаясь, пробормотала Луа. — Я не заметила, что это твой палец.
— Слепая, что ли? — сказал каменно-скрипучий голос, и тут некоторые камни зашевелились.
Китишейн открыла рот от удивления: двигалось что-то вроде человеческого тела!
Правда, не совсем. Ростом вполовину меньше, цветом как камни вокруг, а кожа ну точно каменная, — но плечи, руки и голова были размерами как у взрослого и очень сильного человека. Туловище короткое, а ноги еще короче.
Это был дверг.
— Конечно, вы слепые, — сам себе ответил карлик. — Вы гномы, да на вас еще и маски, из-за которых вы почти ничего не видите!
Луа переместила очки на лоб и зажмурилась от неожиданно яркого света.
— Да, теперь я тебя вижу, день сегодня пасмурный и свет не режет глаза. Глупая я, что не сняла очки раньше.
— Глупая, это точно, — проскрипел дверг. — А что общего у гномов с людьми?
— Мы учимся у мудреца, — ответил Йокот, приподнимая очки. — Что ты делаешь вдали от дома средь бела дня? Я знаю, что дверги все время собирают камни на поверхности земли, но только по ночам!
— Наши-то глаза переносят дневной свет, — пробурчал дверг. — Теперь убирайтесь. Хотя, будь вы поумнее, якшались бы с себе подобными, а не с людьми.
Лицо Йокота потемнело, он готовил резкий ответ.
Миротворец его опередил:
— Он готов огрызаться сколько угодно, но не попросит помощи.
— Помощи? — Луа оглядела дверга с ног до головы и воскликнула:
— Ему ногу валуном прищемило!
Кьюлаэра посмотрел и изумился:
— Странно еще, как ее не расплющило!
— Ты не знаешь, насколько крепки дверги, — огрызнулся незнакомец, но, глянув на Миротворца, совершенно спокойно сказал:
— Так ты проснулся, да? Видно, дела в мире пошли хуже, чем кажется!
— Только среди живущих, — успокоил его старик и кивнул Кьюлаэре:
— Достань из моего мешка лом, положи его на небольшой камень и подними этот валун, чтобы дверг освободился.
Кьюлаэра подумал, что тут вряд ли можно будет сказать, что дверг освободился, но ему хватило ума смолчать. Он снял мешок, отыскал лом, подпихнул его расплющенный конец под валун, использовал как рычаг камень поменьше, размышляя при этом о том, что ему наконец удалось кое-что понять в людях.
Кьюлаэра надавил на лом изо всех сил. Валун качнулся.
— Заклинание, Йокот, — распорядился Миротворец. Гном заговорил. Дверг изумленно смотрел на него. Кьюлаэра нажал сильнее, и ближний к нему край камня приподнялся на пару дюймов. Дверг выдернул ногу, поднял ее, потер рукой. Звук получился такой, будто терли камнем о камень. Кьюлаэра с облегчением поднял лом.
— Спасибо, — медленно проговорил дверг.
Йокот и Луа вытаращили глаза.
Китишейн поняла, в чем дело, и прошептала мудрецу:
— Миротворец, в сказках говорится, что дверги не умеют благодарить.
— Сказки лгут, — прошептал он в ответ. Луа пришла в себя:
— Рады были помочь тебе, старик.
— Да, правда, очень рады, — согласился Йокот, все еще не оправившись от потрясения. — Правда, Кьюлаэра?
— Еще как рады, — буркнул верзила. Он убрал лом и завязал мешок.
— Я отплачу, — сказал дверг, — или другой дверг. Заходите в Глэксингорок. Дверги всегда возвращают долги.
— Ты ничего нам не должен, — возразила Луа. — Мы сделали то, что должны были сделать, потому что так правильно!
— Должен, — решительно заявил дверг. — Прощайте. — Он шагнул к голой каменной стене и, слившись с ней, исчез.
Люди изумленно смотрели туда, где только что стоял дверг, а Йокот сказал:
— Может быть, он все еще здесь, а нам его не видно.
— Все может быть, — согласился Миротворец. — Вы молодцы, друзья мои.
— Для меня любое дело сгодится, лишь бы сбросить мешок хоть ненадолго. — Кьюлаэра снова, ворча, поднял ношу. — А с этим делом, видать, покончено, верно я говорю, Миротворец?
— Я бы сказал скорее, что оно успешно завершено, — ответил довольный мудрец. — Но ты прав, Кьюлаэра, нам пора идти.
Оставшуюся часть пути по горам гномы проделали без очков. Они понадобились им лишь однажды, когда несколько часов подряд светило солнце.
К счастью, даже теперь Миротворец заставлял их идти только по полдня. Вторую половину дня он упорно посвящал совершенствованию навыков борьбы и разучиванию новых приемов. Большое внимание он уделял обучению своих подопечных тому, как дышать горным воздухом. Поначалу у всех кружилась голова, но потом они привыкли.
— Будьте осторожны, когда начнем спускаться — воздух станет густым, будто похлебка.
Кьюлаэра в раздражении ломал голову, почему Миротворец заставляет их учиться на такой высоте. Он что, думает, что на высокогорном перевале они столкнутся с вражеским войском? Но он придержал язык, решив, что истинный воин должен быть готов к бою в любое время и в любом месте.
Муштра Миротворца пригодилась потом, когда на перевале навстречу им выскочило чудовище и встало на пути.
Женщины отпрянули в ужасе, даже Кьюлаэра издал изумленный возглас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123