ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ко всему этому прибавлялся уход из партии Сальватора Варги, который во всеоружии перешел во фракцию Александреску и был назначен помощником бургомистра.
Продолжая поправлять мягкий пушистый плед, Спи-нанциу поглядывал на красный, изрезанный морщинами затылок Пику, который сидел рядом с шофером и, покачиваясь на мягком кожаном сиденье, как загипнотизированный, смотрел на руль и приборы.
— Надеюсь, тебя не укачивает?— спросил Сшгаанциу, чтобы нарушить молчание и прогнать беспокойные мысли.
— Чего?— повернулся к нему Пику, вытаращив от неожиданности глаза. — Нет, все в порядке.
Появление Пику два дня назад на квартире барона Паппа произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Пику привез письмо, в котором цараиисты из Лунки предупреждали барона о намерении коммунистов захватить его поместье. Папп долго и недоверчиво смотрел на смущенного, но уже успевшего клюнуть Пику, потом подверг его настоящему допросу и наконец заявил, что «тут возможна провокация». Когда же присутствовавший при разговоре доктор Гуяшиу подтвердил, что поместье Зеринд в волости Лунка, согласно закону о земельной реформе, должно быть экспроприировано, барои многозначительно подмигнул (хотя эта многозначи-Имыюсть никого уже не вводила в заблуждение) и заявил, что, во-первых, коммунисты никогда не осмелятся пойти на такой шаг, а во-вторых, все настолько хорошо улажено с уездными властями, финансовыми органами и министерством земледелия, что в этом отношении положение «можно считать безупречным, а все замыслы коммунистов иллюзорными». Но в тот же день в «Пат-риотул» появилась резкая передовая, в которой разоблачались махинации барона и назывались по именам все его сообщники. Тут же высказывалось требование, чтобы все они были отданы под суд как саботажники проводимой правительством аграрной реформы. Тогда на глазах всего руководства царанистской партии произошла тяжелая сцена: барон, который до 23 августа \ искусно маневрируя, мастерски выходил из самых трудных положений, вселяя уверенность в других, теперь вдруг пронзительно заверещал. Голос у него оказался тонким, визгливым, и казалось, что он не кричит, а плачет. Барон вконец разволновался, изрыгал бессвязные ругательства, потом ему стало плохо, и пришлось вызывать врача. Но старик не стал дожидаться приезда доктора, а приказал Спинанциу, которого за последнее время по неизвестным причинам приблизил к себе, немедленно следовать за собой, влез в машину и помчался прямо на квартиру к генералу Белеге. Генерал Белега, бывший префект Арада, командовал теперь кавалерийской дивизией и, по мнению царанистских кругов, блестяще умел поддерживать «боевой дух» во вверенных ему войсках. Дивизия почти по нюхала пороху и поэтому сохранила весь свой первоначальный состав. Офицеры, все, как на подбор, молодью и красивые, из благородных семей, обожали короля, который даже присутствовал на торжестве последнего им пуска. Этот «блестящий дух» проявился, в частности, и 8 ноября, когда кавалерия рассеяла, не применив оружия, коммунистическую манифестацию, а офицерам удалось спасти гимназиста, тяжело ранившего из револь-Аора партийного активиста. Генерал Белега был также членом Союзной Контрольной Комиссии, и, по расчетам царанистских вожаков, могло пройти еще немало времени, прежде чем его начнут преследовать за то, что он был префектом при Антонеску.
1 Имеется в виду 23 августа 1944 года, когда в условиях побед Советской Армии в Румынии началось организованное партией Румынии народное вооруженное ходе которого была свергнута военно-фашистская диктатура.
Папп со Спинанциу прибыли па новую виллу, которую Белега отстроил только этой весной, и бурей ворвались в гостиную, где генерал беседовал с двумя английскими офицерами, навестившими его проездом в Венгрию. Напуганный искаженным лицом барона, Белега бросился к нему навстречу, почти насильно усадил в кресло и налил виски. Папп разом опрокинул бокал, но поперхнулся и закашлялся, весьма сконфузив этим хозяина. Генерал начал представлять барона в самых почтительных выражениях невозмутимым англичанам, но Папп, не знавший ни одного английского слова, потерял терпение, перебил его и спросил, говорят ли господа союзники по-французски. Офицеры едва заметно кивнули головой, и Папп стал рассказывать о «бессовестной коммунистической провокации». После нескольких фраз он, незаметно для себя, перешел на немецкий язык и, почувствовав себя в своей стихии, стал колотить кулаком по столу, ругаться, как студент, и требовать от генерала нескольких эскадронов, чтобы проучить мужиков. Потом он обратился за сочувствием к англичанам и рассказал им, что у него в поместье побывал один из видных редакторов «Тайме», в честь которого барон даже вывесил на доме британский флаг. Спинанциу вспотел от стыда, видя затруднительное положение генерала, но Белега — неплохой дипломат — объяснил барону, что вмешательство войск причинило бы большой ущерб не только делу царанистов, но и армии, которую следует оберегать от коммунистических контрударов, тем более что в распоряжении коммунистов имеются добровольческие дивизии. Англичане кивали головами с такой же готовностью, как они делали это, слушая бессвязные жалобы барона. Неожиданно барон снова принял свой обычный сдержанный и надменный вид, и Спинанциу не удержался, чтобы в тысячный раз не восхититься им. «Конечно, старик чуточку одряхлел, но он умеет проигрывать и побеждать не как спортсмен (что было бы поверхностно и по-мальчишески), а как опытный политический деятель».
Через четверть часа барон встал, протянул два пальца сначала генералу, потом англичанам и уехал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
Продолжая поправлять мягкий пушистый плед, Спи-нанциу поглядывал на красный, изрезанный морщинами затылок Пику, который сидел рядом с шофером и, покачиваясь на мягком кожаном сиденье, как загипнотизированный, смотрел на руль и приборы.
— Надеюсь, тебя не укачивает?— спросил Сшгаанциу, чтобы нарушить молчание и прогнать беспокойные мысли.
— Чего?— повернулся к нему Пику, вытаращив от неожиданности глаза. — Нет, все в порядке.
Появление Пику два дня назад на квартире барона Паппа произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Пику привез письмо, в котором цараиисты из Лунки предупреждали барона о намерении коммунистов захватить его поместье. Папп долго и недоверчиво смотрел на смущенного, но уже успевшего клюнуть Пику, потом подверг его настоящему допросу и наконец заявил, что «тут возможна провокация». Когда же присутствовавший при разговоре доктор Гуяшиу подтвердил, что поместье Зеринд в волости Лунка, согласно закону о земельной реформе, должно быть экспроприировано, барои многозначительно подмигнул (хотя эта многозначи-Имыюсть никого уже не вводила в заблуждение) и заявил, что, во-первых, коммунисты никогда не осмелятся пойти на такой шаг, а во-вторых, все настолько хорошо улажено с уездными властями, финансовыми органами и министерством земледелия, что в этом отношении положение «можно считать безупречным, а все замыслы коммунистов иллюзорными». Но в тот же день в «Пат-риотул» появилась резкая передовая, в которой разоблачались махинации барона и назывались по именам все его сообщники. Тут же высказывалось требование, чтобы все они были отданы под суд как саботажники проводимой правительством аграрной реформы. Тогда на глазах всего руководства царанистской партии произошла тяжелая сцена: барон, который до 23 августа \ искусно маневрируя, мастерски выходил из самых трудных положений, вселяя уверенность в других, теперь вдруг пронзительно заверещал. Голос у него оказался тонким, визгливым, и казалось, что он не кричит, а плачет. Барон вконец разволновался, изрыгал бессвязные ругательства, потом ему стало плохо, и пришлось вызывать врача. Но старик не стал дожидаться приезда доктора, а приказал Спинанциу, которого за последнее время по неизвестным причинам приблизил к себе, немедленно следовать за собой, влез в машину и помчался прямо на квартиру к генералу Белеге. Генерал Белега, бывший префект Арада, командовал теперь кавалерийской дивизией и, по мнению царанистских кругов, блестяще умел поддерживать «боевой дух» во вверенных ему войсках. Дивизия почти по нюхала пороху и поэтому сохранила весь свой первоначальный состав. Офицеры, все, как на подбор, молодью и красивые, из благородных семей, обожали короля, который даже присутствовал на торжестве последнего им пуска. Этот «блестящий дух» проявился, в частности, и 8 ноября, когда кавалерия рассеяла, не применив оружия, коммунистическую манифестацию, а офицерам удалось спасти гимназиста, тяжело ранившего из револь-Аора партийного активиста. Генерал Белега был также членом Союзной Контрольной Комиссии, и, по расчетам царанистских вожаков, могло пройти еще немало времени, прежде чем его начнут преследовать за то, что он был префектом при Антонеску.
1 Имеется в виду 23 августа 1944 года, когда в условиях побед Советской Армии в Румынии началось организованное партией Румынии народное вооруженное ходе которого была свергнута военно-фашистская диктатура.
Папп со Спинанциу прибыли па новую виллу, которую Белега отстроил только этой весной, и бурей ворвались в гостиную, где генерал беседовал с двумя английскими офицерами, навестившими его проездом в Венгрию. Напуганный искаженным лицом барона, Белега бросился к нему навстречу, почти насильно усадил в кресло и налил виски. Папп разом опрокинул бокал, но поперхнулся и закашлялся, весьма сконфузив этим хозяина. Генерал начал представлять барона в самых почтительных выражениях невозмутимым англичанам, но Папп, не знавший ни одного английского слова, потерял терпение, перебил его и спросил, говорят ли господа союзники по-французски. Офицеры едва заметно кивнули головой, и Папп стал рассказывать о «бессовестной коммунистической провокации». После нескольких фраз он, незаметно для себя, перешел на немецкий язык и, почувствовав себя в своей стихии, стал колотить кулаком по столу, ругаться, как студент, и требовать от генерала нескольких эскадронов, чтобы проучить мужиков. Потом он обратился за сочувствием к англичанам и рассказал им, что у него в поместье побывал один из видных редакторов «Тайме», в честь которого барон даже вывесил на доме британский флаг. Спинанциу вспотел от стыда, видя затруднительное положение генерала, но Белега — неплохой дипломат — объяснил барону, что вмешательство войск причинило бы большой ущерб не только делу царанистов, но и армии, которую следует оберегать от коммунистических контрударов, тем более что в распоряжении коммунистов имеются добровольческие дивизии. Англичане кивали головами с такой же готовностью, как они делали это, слушая бессвязные жалобы барона. Неожиданно барон снова принял свой обычный сдержанный и надменный вид, и Спинанциу не удержался, чтобы в тысячный раз не восхититься им. «Конечно, старик чуточку одряхлел, но он умеет проигрывать и побеждать не как спортсмен (что было бы поверхностно и по-мальчишески), а как опытный политический деятель».
Через четверть часа барон встал, протянул два пальца сначала генералу, потом англичанам и уехал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190