И что бы это ни было, в нем отчаянно нуждались оба. Сестра Дотти продолжала улыбаться. После ее слов я ясно увидела, что между нею и сестрой существует немалое сходство. Через несколько лет, если Дотти не позаботится о собственном весе, она станет такой же бесформенной квашней, как старшая сестра. Потом до меня дошло, что она продолжает о чем-то говорить мне.
— Извините, вы что-то сказали?
— Джек.
— Джек?
Кивком головы она указала на дверь.
— Он здесь. Вернулся.
Бросив взгляд через стеклянную дверь, я увидела, как Джек вылезал из черного седана с двумя дверцами. На руку у него был наброшен плащ. Зайдя в магазин, он улыбнулся сестре Дотти Харрис. По выражению обоих лиц я сделала вывод, что между ними превосходные отношения.
— Луиза, — сказал он, — в машине я обнаружил плат Фила. Он может ему завтра понадобиться.
— Спасибо, Джек. — Она взяла у него плащ. — С твоей стороны это очень любезно.
— Конечно, — ответил он, — я всегда очень любезен.
Он бросил на меня абсолютно безразличный взгляд, за что я почувствовала к нему глубокую признательность. Луизе, однако, не терпелось открыть свой очаровательный ротик. Она буквально дрожала от радостного предвкушения.
— Джек, — сказала она.
— Да?
— Посмотри внимательно на эту юную леди. Он пристально посмотрел на меня.
— Да, — повторил он, — в чем тут фокус?
Луиза довольно захихикала — все шло как нельзя лучше.
— Ее лицо ни о чем тебе не говорит? Боже, какие шутки играет с человеком память! Дорогая, — теперь она обращалась ко мне, — скажите же что-нибудь! Может быть, он узнает ваш голос.
— Говорите!
— Бу-бу, — произнесла я, — ау-ау!
— Что за чертовщина? — удивился Джек. — В чем дело?
— Джек! — воскликнула Луиза. — Это Хэстер Фрост!
— Хэстер, — очень медленно повторил Джек, — Хэстер Фрост. Мое новое имя он где-то слышал. Память не играла с ним злых шуток. Он, несомненно, вспомнил, что рассказывала ему Дотти о некой Хэстер Фрост, высматривающей, выслеживающей и вообще сующей нос не в свое дело особе.
Больше его лицо не казалось мне приятным. Его губы подобрались в жесткую тонкую линию. Глаза сделались холодными как лед. Сейчас он напоминал мне молодого головореза с нью-йоркской улицы, гордящегося своим умением расправляться с недругами с помощью бритвы. Он бросил на меня ненавидящий взгляд. От страха у меня засосало под ложечкой.
— Она говорит, что ходила с тобой в школу. Начальную, — сообщила Луиза.
— Да, конечно же, помню, — сказал .наконец Джек. Его голос был наигранно приветливым, глаза же оставались ледяными. Маленькая Хэстер Фрост! Ты сидела рядом со мной в классе
мисс Келер? Как ты устроилась в жизни?
— А что случилось с мисс Келер? — спросила я.
— А ты помнишь Арчи Холла?
— Этого замухрышку? Ладно, приятно было повидать тебя, Джек. А теперь мне надо бежать...
Я направилась к двери, но он перехватил мою руку чуть выше локтя. Я никогда не думала, что учитель танцев может быть таким силачом. Моя рука заныла, как от сильного ушиба.
— К чему такая спешка? — заметил он. — Давай заглянем в кафе, посидим и выпьем... Вспомним былые времена.
— Спасибо, но я не могу.
— Не стесняйся, дорогая, — сказала Луиза. — Здесь нет ни чего плохого. Дотти не станет ревновать.
— Нет, правда... Я и так опаздываю.
— Я отвезу тебя на машине, — пообещал Джек. — Куда бы ты ни пожелала.
— Не стоит беспокоиться. Я...
— Для меня не беспокойство, а удовольствие. Он насильно довел меня до двери.
— Заглядывайте, Хэстер! — крикнула Луиза вслед. — С вами так интересно.
Джек Уолстон затолкал меня на переднее сиденье автомобиля. Включив фары, он завел мотор. Своей правой рукой он продолжал крепко сжимать мое запястье. Я вообще не выношу
водителей, управляющих автомобилем одной рукой, а этого я просто ненавидела. На первом перекрестке он свернул направо. Потом, остановившись посредине квартала, припарковался к поребрику. Здесь он наконец отпустил мою руку. Повернувшись, он бросил на меня злобный взгляд.
— Хэстер Фрост... Это твое настоящее имя?
— Конечно.
Несколько секунд он молчал.
— Ты нанялась на работу в «Кресент»... на следующее утро после убийства. Заняла место Аниты Фаррел. Это что, совпадение?
— Кто-то должен был занять ее место, — просто объяснила я.
— Но потом ты стала совать нос в чужие дела... Зачем? Я не ответила. Мне нечего было сказать ему.
Он снова спросил:
— Зачем?
Я пробормотала что-то невнятное о специальном задании полиции... о том, что фараоны просили меня выяснить причину его повышенного интереса к квартире Аниты Фаррел... сказала, что если он честно ответит на мои вопросы, я буду заступаться за него перед полицией.
Он начал смеяться, держась за живот, и продолжал дико смеяться, будучи не в силах остановиться.
— Ох, блондиночка, — задыхаясь от смеха, выговорил наконец он, — как ты меня развеселила!
— Послушай, — сказала я, — мне не нужны никакие осложнения с тобой...
— Мата, -- проронил он, — Мата Хари.
— Ох, прекрати, пожалуйста, — произнесла я. — Ответь на мои вопросы, и я отпущу тебя.
Отпустишь меня? -- недоуменно переспросил он и снова дико захохотал. — Послушай, ведь не я в твоих руках, а ты в моих.
- Скажем так: мы в руках друг у друга.
— Но твои руки трясутся, -- заметил он. Я крепче сжала кулаки.
Он сказал:
— Они все равно будут трястись. Мне вообще свойственна жестокость. Тех, кто пытается бороться со мной или причиняет неудобство Дотти, я безжалостно уничтожаю.
Протянув трясущуюся руку, я незаметно отпустила вниз рукоятку дверцы и толкнула ее плечом. Он пытался схватить меня, но я уже успела выпрыгнуть из машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48