Леон кисло улыбнулась:
— О нем не скажешь — торопливый человек, но так или иначе подождать имело смысл. Я была счастлива. Но вот однажды я вернулась домой раньше обычного, и именно в это время Анита прослушивала одну из своих самых отвратительных записей. Я никогда не подозревала, не догадывалась, чем она занимается. Я была шокирована, но в конце концов разобралась в ее хитроумных махинациях. Поняла даже, для чего она пригласила меня жить вместе с ней. Я играла роль своего рода телохранителя. Если кто-либо из ее клиентов-жертв начинал вести себя вызывающе, представлял для нее опасность, она всегда могла прикрыться моим скорым приходом. Я была чем-то вроде постоянно отсутствующей дуэньи.
— О, я была в ярости, узнав о ее подлых делишках. Фактически я уже шла в полицию, когда Анита взорвала свою бомбу. Она дала мне послушать одну из пленок. На ней была запись ее встречи тет-а-тет с Оливером Беллом.
— В сущности, там не было ничего компрометирующего. Не думаю, чтобы он поддался чарам Аниты. Но он отвез ее домой после работы, зашел к ней, чтобы выпить рюмочку перед сном...
Все это было до того, как мы... как мы полюбили друг друга. Ей удалось добиться от него признания, что она очаровательная женщина. По интонации можно было сделать вывод, что он чувствовал себя взволнованным и возбужденным в ее присутствии.
— Все это было как-то не по-мужски, скорее комично и жалко, чем эротично. Однако Анита справедливо заметила: стоит ей озвучить эту запись по системе местного вещания, которой оборудована школа, как Оливер станет всеобщим посмешищем. Вряд ли ему удастся тогда сохранить дело. Он умрет от позора, вы знаете его немного и можете мне поверить.
— Поэтому мне не оставалось ничего другого, как просто выехать из квартиры Аниты при первой возможности. Мне не известно, знает Оливер о существовании этой пленки или нет, я решила не унижать его, не рассказывать ему о ней. Все же думаю, он ничего не знает. Не верю, что Анита шантажировала Оливера. Независимо от последствий он не стал бы откупаться. Оливер — человек высоких моральных правил.
— Вам должно быть ясно, Хэстер, — решительным тоном продолжала Леон, — что Оливера никто не стал бы подозревать в убийстве Аниты. И эти пленки я решила заполучить отнюдь не с целью отвести от него подозрения. Да в принципе они и не представляли такой важности. Но прошлым вечером я допоздна засиделась в школе и случайно подслушала разговор полицейских по телефону. Они собирались снимать охрану с квартиры Аниты. У меня сохранился ключ, и я знала, куда она прячет пленку. Вот я и решила воспользоваться представившимся мне шансом и уберечь Оливера от стыда и неловкого положения на случай, если запись найдет полиция или какой-нибудь бессовестный человек. Я едва успела войти в квартиру, как послышались чьи-то шаги в холле. Я испугалась невероятно. Ждала и ждала, потом услышала, как кто-то возится с окном. Я схватила одну из ламп — это было все, что я успела, — и бросилась вон. Вот так все и получилось. Мне очень жаль, что я вас ударила.
— Вы ударили меня лампой?
— Да. Не знала, что это вы. Хочу еще раз выразить свое сожаление. Наверное, я причинила вам сильную боль.
— Но если бы знали, что это я, все равно бы ударили?
— Да, — подтвердила она. — Конечно.
Мы улыбнулись друг другу — Леон и я. Потом она заметила:
— Жаль, я не могу доказать, что уничтожила все пленки.
— Меня это мало волнует, — ответила я. — Шантажировать меня — дело безнадежное — не за что зацепиться. Приятная беседа, не правда ли?
— Очень. Ну, а теперь давайте расстанемся. Мне надо возвращаться. Вы будете доедать свой сандвич?
— Нет, у меня нет аппетита.
— Могу вас понять. Меня тоже слегка подташнивает. Хэстер, вы уничтожите их? Пленки, которые нашли у Аниты?
— Возможно, — проронила я. — Мне еще надо подумать. Мы заплатили по счету. Когда вместе мы вернулись в школу, девушка, заменявшая Леон в приемной, протянула мне записку. В мое отсутствие мне звонили, и она записала телефон человека, просившего связаться с ним. Это был служебный номер Стива.
Я спросила:
— Когда мне звонили?
— Несколько минут назад.
— Хэстер, — сказала Леон, — вы можете воспользоваться одним из моих телефонов.
Улыбнувшись, я отказалась от любезного предложения. Пусть некоторое время Леон помучается от любопытства. Лучше я воспользуюсь платным телефоном в холле. Мне посчастливилось поймать Стива в тот момент, когда он собирался уйти. Еще две-три секунды, и я бы не застала его. По голосу Стива было заметно, что он чрезвычайно возбужден.
— Кажется, — сообщил он, — мне удалось узнать кое-что о человеке, которого убил Стабби.
— Уолтере? — спросила я.
— В прошлогодней газете за 19 августа есть заметка. Некий Уолтер Ф. Стоун, сорока шести лет, упал из окна своего офиса на пятом этаже. В статье даже указан адрес: дом № 923 по Двадцать третьей улице. Смерть была мгновенной. Жил он в отеле «Уолкер». Родственников найти не удалось. Что ты об этом думаешь, Конни?
— Дата — август — совпадает. И падение из окна тоже... Все как будто правильно.
— Я собираюсь заглянуть в этот дом. Может быть, там остался кто-нибудь из знавших его.
— Я встречу тебя там.
— Это так необходимо?
— Нам надо встретиться, Стив. Сейчас для нас это важнее, чем что-либо другое. Здесь я могу даром потерять время. Повтори адрес.
— 923, Двадцать третья улица.
— Значит, встретимся там.
— Я отправляюсь прямо сейчас.
— Я тоже.
Выйдя из телефонной будки, я вернулась в приемную к Леон. Она была одна, но занята работой. Когда я обратилась к ней, на ее лице появилось выражение легкого недовольства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48