ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– Вот тут, в углу, можно поместить станок и кассы… и все это закрыть толстой портьерой.
– Чудесно! Так и сделаем, – согласилась Ивановская.
– Тогда решено, друзья, – заключил Михайлов. – Дня через два под видом багажа вам привезут типографское оборудование. Возчиками будут наши люди. Они установят станок, оборудуют кассы. Задумано возобновить издание журнала «Народная воля» и выпускать «Рабочую газету»… Не пугайтесь. Помощь вам будут оказывать все члены Исполнительного комитета.
В первую субботу после троицына дня Сергей должен был заехать за Лизой, чтоб после обеда пойти на концерт. В Александрийском театре выступал знаменитый итальянский трагик Томмазо Сальвини. Билеты достать было почти невозможно, но Стрешневу помог присяжный поверенный Верховский, написав записку в дирекцию императорских театров.
Сергея Стрешнева ждали к обеду в четыре часа, но уже было около пяти, а он не появлялся. Лиза, принарядившаяся и причесанная, в волнении перебирала веер, прохаживаясь по комнате. «Уж не случилось ли беды? Вчера Сергей должен был выступать в рабочем кружке…»
Мать раза два заглядывала, спрашивала: не перепутала ли она время, точно ли пригласила к четырем? Но Лиза отвечала, что он сам просил назначить обед на четыре, чтоб успеть в театр.
Прошло еще полчаса…
Отец Лизы, привыкший обедать в определенное время, не выдержал и громко, так, чтоб услышала Лиза, крикнул из кабинета:
– Ну, мать, вы с Лизой как хотите, а я больше не могу… Вели подавать…
Лизу тоже звали к столу, но она отказалась и, закрывшись в своей комнате, продолжала ходить, чутко прислушиваясь – не позвонят ли…
Лишь в восьмом часу, когда в театр идти уже было поздно, послышался знакомый голос в передней; и к Лизе, не снимая плаща, вбежал Стрешнев. Он глубоко дышал, лицо пылало, глаза светились.
– Лизок, милая, прости великодушно, я не мог… Случилось такое, чего я никак не ожидал… Я прибежал, чтоб извиниться и обрадовать тебя… Собирайся!
– Я давно готова! – стараясь казаться спокойной, сказала Лиза. – Жду тебя.
– Да нет, не то… Надень что-нибудь попроще. Мы идем в другое место… Знаю, ты будешь обрадована.
– Куда же?
– На тайную сходку. Я встретил Николая. Мы почти два часа бродили по городу… Он пригласил обоих… Ты представить не можешь – будут выступать Перовская и Желябов.
– Что ты, Сережа, где же это? – сразу забыв все треволнения и обиды, спросила Лиза.
– Точно не знаю, но где-то близко… Нас ждет Николай.
– Неужели?! – воскликнула Лиза и, выпроводив Сергея в другую комнату, быстро стала переодеваться…
Кибальчич, Лиза и Стрешнев на цыпочках вошли в просторную комнату. Из-под широкого абажура висящей лампы падал мягкий желтоватый свет на одухотворенные лица людей, собравшихся за чайным столом.
В центре стояла девушка, вскинув красивую голову. Зеленоватая кофточка с белым воротничком и темная длинная юбка делали ее выше, изящней.
Рядом, облокотись на стол локтями и подперев подбородок сжатыми кулаками, сидел военный. По другую сторону самовара – пожилая женщина в очках и старик с длинной белой бородой в русской вышитой рубахе. Вокруг сидели и стояли еще несколько человек, похожих на разночинцев.
Девушка подождала, пока прикроется дверь, и, слегка вздохнув, продолжала читать страстно, вдохновенно:
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
Девушку обступили, пожимали ей руки. Старая женщина в очках подошла и поцеловала ее.
– Спасибо! Вы выразили наши чувства. Спасибо!..
– Кажется, мы опоздали, – прошептал Кибальчич Стрешневу.
– Как жаль, а где же Захар?
– Вон там в углу, кто-то к нему подсел.
Стрешнев взял под руку Лизу и глазами показал на мужественное лицо, с длинными, откинутыми назад волосами и горящими глазами.
– Ах, вот он какой! – впившись в него глазами, сказала Лиза. – А девушка, что читала Пушкина?
– Софья Перовская!
– Неужели?.. Удивительно…
Молодая женщина подошла к столу.
– Друзья! На этом разрешите закончить. Благодарю всех! Просьба расходиться не сразу.
– Как? Неужели все? – с горечью прошептала Лиза.
– Да. Мы, к сожалению, опоздали, – сказал Кибальчич. – Но я приглашу вас в другой раз… Обязательно, – он протянул руку. – Не сердитесь. Я был очень рад вас видеть… Прощайте! Прощай, Сергей, меня зовут…
Все стали расходиться…
Лиза и Сергей спускались с лестницы вслед за военным и стариком. Тот глухо бубнил:
– Признаюсь, я первый раз слышал, как говорил Захар. Это, батенька мой, оратор! Я ведь слыхал и Владимира Соловьева и самого Победоносцева. Куда! Разве можно сравнивать. Это – Цицерон! Это факел, способный зажечь то, что, кажется, и гореть-то не может. Да-с…
На улице старик с военным свернули в сторону. Лиза взяла под руку Сергея.
– Сережа, кто же такой Захар? О ком они говорили?
Стрешнев оглянулся и, приблизившись к Лизе, таинственно прошептал:
– Захар – это Же-ля-бов!
Глава шестая
1
Подкопщица из Херсона Людочка Терентьева оказалась статной, миловидной девушкой с веселыми голубыми глазами, с пышной золотистой косой. Она была полной противоположностью смуглой, привлекательной и строгой Ивановской. И Людочка, хотя уже давно была знакома с Ивановской, смутилась.
– Здравствуйте, Прасковья Семеновна, я пришла, как мне было сказано… я готова быть служанкой и выполнять любую работу…
Холодноватое лицо Ивановской озарила добрая улыбка:
– Людочка, да что ты дичишься, милая, ведь мы же свои люди!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199
– Чудесно! Так и сделаем, – согласилась Ивановская.
– Тогда решено, друзья, – заключил Михайлов. – Дня через два под видом багажа вам привезут типографское оборудование. Возчиками будут наши люди. Они установят станок, оборудуют кассы. Задумано возобновить издание журнала «Народная воля» и выпускать «Рабочую газету»… Не пугайтесь. Помощь вам будут оказывать все члены Исполнительного комитета.
В первую субботу после троицына дня Сергей должен был заехать за Лизой, чтоб после обеда пойти на концерт. В Александрийском театре выступал знаменитый итальянский трагик Томмазо Сальвини. Билеты достать было почти невозможно, но Стрешневу помог присяжный поверенный Верховский, написав записку в дирекцию императорских театров.
Сергея Стрешнева ждали к обеду в четыре часа, но уже было около пяти, а он не появлялся. Лиза, принарядившаяся и причесанная, в волнении перебирала веер, прохаживаясь по комнате. «Уж не случилось ли беды? Вчера Сергей должен был выступать в рабочем кружке…»
Мать раза два заглядывала, спрашивала: не перепутала ли она время, точно ли пригласила к четырем? Но Лиза отвечала, что он сам просил назначить обед на четыре, чтоб успеть в театр.
Прошло еще полчаса…
Отец Лизы, привыкший обедать в определенное время, не выдержал и громко, так, чтоб услышала Лиза, крикнул из кабинета:
– Ну, мать, вы с Лизой как хотите, а я больше не могу… Вели подавать…
Лизу тоже звали к столу, но она отказалась и, закрывшись в своей комнате, продолжала ходить, чутко прислушиваясь – не позвонят ли…
Лишь в восьмом часу, когда в театр идти уже было поздно, послышался знакомый голос в передней; и к Лизе, не снимая плаща, вбежал Стрешнев. Он глубоко дышал, лицо пылало, глаза светились.
– Лизок, милая, прости великодушно, я не мог… Случилось такое, чего я никак не ожидал… Я прибежал, чтоб извиниться и обрадовать тебя… Собирайся!
– Я давно готова! – стараясь казаться спокойной, сказала Лиза. – Жду тебя.
– Да нет, не то… Надень что-нибудь попроще. Мы идем в другое место… Знаю, ты будешь обрадована.
– Куда же?
– На тайную сходку. Я встретил Николая. Мы почти два часа бродили по городу… Он пригласил обоих… Ты представить не можешь – будут выступать Перовская и Желябов.
– Что ты, Сережа, где же это? – сразу забыв все треволнения и обиды, спросила Лиза.
– Точно не знаю, но где-то близко… Нас ждет Николай.
– Неужели?! – воскликнула Лиза и, выпроводив Сергея в другую комнату, быстро стала переодеваться…
Кибальчич, Лиза и Стрешнев на цыпочках вошли в просторную комнату. Из-под широкого абажура висящей лампы падал мягкий желтоватый свет на одухотворенные лица людей, собравшихся за чайным столом.
В центре стояла девушка, вскинув красивую голову. Зеленоватая кофточка с белым воротничком и темная длинная юбка делали ее выше, изящней.
Рядом, облокотись на стол локтями и подперев подбородок сжатыми кулаками, сидел военный. По другую сторону самовара – пожилая женщина в очках и старик с длинной белой бородой в русской вышитой рубахе. Вокруг сидели и стояли еще несколько человек, похожих на разночинцев.
Девушка подождала, пока прикроется дверь, и, слегка вздохнув, продолжала читать страстно, вдохновенно:
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
Девушку обступили, пожимали ей руки. Старая женщина в очках подошла и поцеловала ее.
– Спасибо! Вы выразили наши чувства. Спасибо!..
– Кажется, мы опоздали, – прошептал Кибальчич Стрешневу.
– Как жаль, а где же Захар?
– Вон там в углу, кто-то к нему подсел.
Стрешнев взял под руку Лизу и глазами показал на мужественное лицо, с длинными, откинутыми назад волосами и горящими глазами.
– Ах, вот он какой! – впившись в него глазами, сказала Лиза. – А девушка, что читала Пушкина?
– Софья Перовская!
– Неужели?.. Удивительно…
Молодая женщина подошла к столу.
– Друзья! На этом разрешите закончить. Благодарю всех! Просьба расходиться не сразу.
– Как? Неужели все? – с горечью прошептала Лиза.
– Да. Мы, к сожалению, опоздали, – сказал Кибальчич. – Но я приглашу вас в другой раз… Обязательно, – он протянул руку. – Не сердитесь. Я был очень рад вас видеть… Прощайте! Прощай, Сергей, меня зовут…
Все стали расходиться…
Лиза и Сергей спускались с лестницы вслед за военным и стариком. Тот глухо бубнил:
– Признаюсь, я первый раз слышал, как говорил Захар. Это, батенька мой, оратор! Я ведь слыхал и Владимира Соловьева и самого Победоносцева. Куда! Разве можно сравнивать. Это – Цицерон! Это факел, способный зажечь то, что, кажется, и гореть-то не может. Да-с…
На улице старик с военным свернули в сторону. Лиза взяла под руку Сергея.
– Сережа, кто же такой Захар? О ком они говорили?
Стрешнев оглянулся и, приблизившись к Лизе, таинственно прошептал:
– Захар – это Же-ля-бов!
Глава шестая
1
Подкопщица из Херсона Людочка Терентьева оказалась статной, миловидной девушкой с веселыми голубыми глазами, с пышной золотистой косой. Она была полной противоположностью смуглой, привлекательной и строгой Ивановской. И Людочка, хотя уже давно была знакома с Ивановской, смутилась.
– Здравствуйте, Прасковья Семеновна, я пришла, как мне было сказано… я готова быть служанкой и выполнять любую работу…
Холодноватое лицо Ивановской озарила добрая улыбка:
– Людочка, да что ты дичишься, милая, ведь мы же свои люди!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199