ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Даже форменная шинель и фуражка с кокардой не делали его строгим, чужим. Радость и искренняя теплота сияли в его глазах.
– Сергей Андреич! Милый друг! – Циолковский протянул руки, и они троекратно поцеловались.
– Вот, позвольте представить, Константин Эдуардович, наш Коля, – кивнул Стрешнев на зардевшегося мальчугана, которого Циолковский из-за отца не заметил.
Коля щелкнул каблуками, вытянулся и стал еще выше.
– Да мы же знакомы были в Боровске. У, какой богатырь вырос! Ну, здравствуй, Коленька! – Циолковский протянул руку. – Уже гимназист? Молодцом!..
Гости разделись и прошли в большую комнату.
– Извините, Сергей Андреич, у нас еще полный кавардак. Только ночью приехали.
– Ну, что вы, Константин Эдуардович, разве стоит об этом… Как вы доехали? Все ли благополучно?
– Очень признателен вам за хлопоты, Сергей Андреич. Все хорошо. Всем довольны.
Из соседнем комнаты вышла несколько похудевшая, осунувшаяся Варвара Евграфовна, а за ней с шумом ворвалась целая ватага ребятишек.
– Куда вы, куда вы! – смущенно и строго остановила их мать.
– Что вы, что вы, Варвара Евграфовна, – целуя ей руку, радушно заговорил Стрешнев, – пусть поближе познакомятся с Колей и вместе поиграют. Поздравляю с прибытием!
– Спасибо. Спасибо, Сергей Андреич… Раз вы хотите, пусть поиграют… Любаша, Игнатик, познакомьтесь – это Коленька Стрешнев, вы когда-то дружили. Какой большой!.. Не бойтесь.
Рослая Люба, с бантиками в косичках, в длинном платьице, подошла смело и подала Коле руку. Игнатик, худенький, узколицый, в бархатной куртке, из которой он уже вырос, неуклюже и стесненно переступал с ноги на ногу, не решался.
– Ну, что же ты, Игнатик, – подтолкнула его мать. – Ведь это же Коля. Разве забыл?
– А я помню тебя, Игнатик, – сказал Коля и, подойдя к нему, подал руку, – давай снова дружить. Будем вместе учиться в гимназии. Хочешь?
– Хо-чу! – со вздохом кивнул Игнатик.
– Ну, идите, дети, в ту комнату и поиграйте там.
– Мамочка, мы бы лучше на улицу, – попросила бойкая Люба. – Пусти нас покататься на санках… Мы их привезли.
– Пусть идут! – разрешил Циолковский. – И Коля с ними покатается…
Варвара Евграфовна собрала и проводила детей на улицу, попросив за ними присмотреть деда Авдея, а сама стала готовить чай. Циолковский со Стрешневым негромко разговаривали о житье-бытье. Кажется, жили рядом, а не виделись целых пять лет. Стрешневу шел уже сороковой год, а Циолковскому осенью должно быть исполниться тридцать пять.
– Константин Эдуардович, вы, конечно, еще не успели осмотреть Калугу?
– Нет, не успел… Вот завтра пойду в училище и уж тогда…
– Город порядочный. Много образованных людей. Здесь вы почувствуете себя совсем иначе.
– Я уже сейчас, от встречи с вами, приободрился. Спасибо!
– Вот побываете у нас, познакомитесь с обществом, и совсем настроение переменится… Кстати, Константин Эдуардович, как обстоит дело с печатанием книги об аэростате?
– Не знаю, как и благодарить вас, Сергей Андреич… К вашему взносу приложили лепту другие, и дело пошло. Книга печатается в Москве, и летом обещают. Даже не верится… Ведь эта книга может привлечь внимание к моему проекту. Может даже возникнуть общество по строительству дирижабля. Как вы думаете?
– Очень возможно! Если войдут в дело крупные промышленники – можно ждать успеха.
– Вот и я мечтаю… А с Техническим обществом борьба еще не окончена. Я не сложил оружия!
– Вы полагаете, что там сидят отсталые люди? – осторожно спросил Стрешнев.
– Не знаю… Ведь большинство – крупные ученые, профессора, а понять и оценить значение цельнометаллического управляемого аэростата или не могут, или не хотят…
– Я имел встречу с одним военным инженером, который был на обсуждении вашего проекта.
– Неужели? Это важно. Как же вы познакомились?
– Случайно. Он родственник жены… Приезжали в гости… Говорил о вас весьма уважительно. Весьма! Однако там сейчас все помешаны на самолетах. Считают, что именно самолеты, снабженные двигателями, должны проложить пути в воздушных просторах. И будто бы в этом направлении уже многое сделано у нас и за границей.
– Я кое-что слышал, – раздумчиво сказал Циолковский. – Знаю о Лилиентале, но у него больше планеры… Помню, читал про Можайского… однако, кажется, положительные результаты еще не достигнуты…
Циолковский встал, прошелся по комнате, теребя бородку.
– Я полагаю, Сергей Андреич, что одно другому не помеха! Право! Аэростаты – аэростатами, а самолеты – самолетами! Самолет может поднять одного, ну двух человек, а аэростаты – о!.. Я сейчас вынашиваю мысль об аэростате, который сможет перевозить по воздуху двести человек. Да, да – двести! Что вы скажете?
– Затрудняюсь… Не могу представить… Это кажется несбыточным…
– Дело вполне реальное. Я все продумал…
На крыльце послышался детский крик, и в кухню ввалились ребятишки.
– Извините, Константин Эдуардович, – торопливо заговорил Стрешнев, – идут ребята, поговорим в другой раз… и так я помешал вам… Пожалуйте в гости ко мне. Вот визитная карточка – тут адрес. Все будем очень рады. Лиза передает вам сердечный привет.
– Спасибо, Сергей Андреич, а чайку? Ведь жена хлопочет?
– Благодарствую, Константин Эдуардович. Видите, как тяжело с детьми Варваре Евграфовне? Потом…. не обижайтесь.
– Да, да, только устраиваемся… Так уж извините, пожалуйста.
– Что вы, пустое… К нам, к нам милости прошу. В любое время. Вот обоснуетесь и приходите с Варварой Евграфовной. Лиза будет очень рада.
Он заглянул в кухню, извинился и попрощался с хозяйкой. Циолковский, накинув пальто, вышел проводить гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199
– Сергей Андреич! Милый друг! – Циолковский протянул руки, и они троекратно поцеловались.
– Вот, позвольте представить, Константин Эдуардович, наш Коля, – кивнул Стрешнев на зардевшегося мальчугана, которого Циолковский из-за отца не заметил.
Коля щелкнул каблуками, вытянулся и стал еще выше.
– Да мы же знакомы были в Боровске. У, какой богатырь вырос! Ну, здравствуй, Коленька! – Циолковский протянул руку. – Уже гимназист? Молодцом!..
Гости разделись и прошли в большую комнату.
– Извините, Сергей Андреич, у нас еще полный кавардак. Только ночью приехали.
– Ну, что вы, Константин Эдуардович, разве стоит об этом… Как вы доехали? Все ли благополучно?
– Очень признателен вам за хлопоты, Сергей Андреич. Все хорошо. Всем довольны.
Из соседнем комнаты вышла несколько похудевшая, осунувшаяся Варвара Евграфовна, а за ней с шумом ворвалась целая ватага ребятишек.
– Куда вы, куда вы! – смущенно и строго остановила их мать.
– Что вы, что вы, Варвара Евграфовна, – целуя ей руку, радушно заговорил Стрешнев, – пусть поближе познакомятся с Колей и вместе поиграют. Поздравляю с прибытием!
– Спасибо. Спасибо, Сергей Андреич… Раз вы хотите, пусть поиграют… Любаша, Игнатик, познакомьтесь – это Коленька Стрешнев, вы когда-то дружили. Какой большой!.. Не бойтесь.
Рослая Люба, с бантиками в косичках, в длинном платьице, подошла смело и подала Коле руку. Игнатик, худенький, узколицый, в бархатной куртке, из которой он уже вырос, неуклюже и стесненно переступал с ноги на ногу, не решался.
– Ну, что же ты, Игнатик, – подтолкнула его мать. – Ведь это же Коля. Разве забыл?
– А я помню тебя, Игнатик, – сказал Коля и, подойдя к нему, подал руку, – давай снова дружить. Будем вместе учиться в гимназии. Хочешь?
– Хо-чу! – со вздохом кивнул Игнатик.
– Ну, идите, дети, в ту комнату и поиграйте там.
– Мамочка, мы бы лучше на улицу, – попросила бойкая Люба. – Пусти нас покататься на санках… Мы их привезли.
– Пусть идут! – разрешил Циолковский. – И Коля с ними покатается…
Варвара Евграфовна собрала и проводила детей на улицу, попросив за ними присмотреть деда Авдея, а сама стала готовить чай. Циолковский со Стрешневым негромко разговаривали о житье-бытье. Кажется, жили рядом, а не виделись целых пять лет. Стрешневу шел уже сороковой год, а Циолковскому осенью должно быть исполниться тридцать пять.
– Константин Эдуардович, вы, конечно, еще не успели осмотреть Калугу?
– Нет, не успел… Вот завтра пойду в училище и уж тогда…
– Город порядочный. Много образованных людей. Здесь вы почувствуете себя совсем иначе.
– Я уже сейчас, от встречи с вами, приободрился. Спасибо!
– Вот побываете у нас, познакомитесь с обществом, и совсем настроение переменится… Кстати, Константин Эдуардович, как обстоит дело с печатанием книги об аэростате?
– Не знаю, как и благодарить вас, Сергей Андреич… К вашему взносу приложили лепту другие, и дело пошло. Книга печатается в Москве, и летом обещают. Даже не верится… Ведь эта книга может привлечь внимание к моему проекту. Может даже возникнуть общество по строительству дирижабля. Как вы думаете?
– Очень возможно! Если войдут в дело крупные промышленники – можно ждать успеха.
– Вот и я мечтаю… А с Техническим обществом борьба еще не окончена. Я не сложил оружия!
– Вы полагаете, что там сидят отсталые люди? – осторожно спросил Стрешнев.
– Не знаю… Ведь большинство – крупные ученые, профессора, а понять и оценить значение цельнометаллического управляемого аэростата или не могут, или не хотят…
– Я имел встречу с одним военным инженером, который был на обсуждении вашего проекта.
– Неужели? Это важно. Как же вы познакомились?
– Случайно. Он родственник жены… Приезжали в гости… Говорил о вас весьма уважительно. Весьма! Однако там сейчас все помешаны на самолетах. Считают, что именно самолеты, снабженные двигателями, должны проложить пути в воздушных просторах. И будто бы в этом направлении уже многое сделано у нас и за границей.
– Я кое-что слышал, – раздумчиво сказал Циолковский. – Знаю о Лилиентале, но у него больше планеры… Помню, читал про Можайского… однако, кажется, положительные результаты еще не достигнуты…
Циолковский встал, прошелся по комнате, теребя бородку.
– Я полагаю, Сергей Андреич, что одно другому не помеха! Право! Аэростаты – аэростатами, а самолеты – самолетами! Самолет может поднять одного, ну двух человек, а аэростаты – о!.. Я сейчас вынашиваю мысль об аэростате, который сможет перевозить по воздуху двести человек. Да, да – двести! Что вы скажете?
– Затрудняюсь… Не могу представить… Это кажется несбыточным…
– Дело вполне реальное. Я все продумал…
На крыльце послышался детский крик, и в кухню ввалились ребятишки.
– Извините, Константин Эдуардович, – торопливо заговорил Стрешнев, – идут ребята, поговорим в другой раз… и так я помешал вам… Пожалуйте в гости ко мне. Вот визитная карточка – тут адрес. Все будем очень рады. Лиза передает вам сердечный привет.
– Спасибо, Сергей Андреич, а чайку? Ведь жена хлопочет?
– Благодарствую, Константин Эдуардович. Видите, как тяжело с детьми Варваре Евграфовне? Потом…. не обижайтесь.
– Да, да, только устраиваемся… Так уж извините, пожалуйста.
– Что вы, пустое… К нам, к нам милости прошу. В любое время. Вот обоснуетесь и приходите с Варварой Евграфовной. Лиза будет очень рада.
Он заглянул в кухню, извинился и попрощался с хозяйкой. Циолковский, накинув пальто, вышел проводить гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199