Причем делал это оч
ень умело, стал лучшим палачом за всю историю штата. Теперь у него несколь
ко патентов на рацпредложения по ускорению и обезболиванию процедуры к
азни. Человек сделал смерть предметом научного исследования, он любит св
ою работу и предан ей. И смотрит на разработанные им методики и усовершен
ствования почти как врач. Как на средство облегчения страданий, более бы
строго перехода в лучший из миров.
Ч Ну, и что?
Ч Я хочу сказать, что вполне нормальные желания и устремления могут при
нимать любые формы, в том числе и незаконные. И каждый должен найти свой сп
особ разрешения трудностей.
Ч А при чем тут Карен? Ч спросил я.
Ч А вот при чем. Вы когда-нибудь задумывались о том, почему она была так бл
изка с матерью и так далека от отца? Почему после кончины матери избрала с
толь необычную линию поведения? Беспорядочная половая жизнь, дурман, сам
оуничижение. Даже дружба с любовницей отца.
Я откинулся в кресле. Фриц опять ударился в риторику.
Ч Девушка переживала потрясения определенного толка, определенным об
разом реагировала на них, то защищаясь, то, наоборот, нападая. Так она отзы
валась на происходящее с её родителями, на те события, о которых знала. Ина
че она не могла. В каком-то смысле слова Карен пыталась упорядочить свою ж
изнь.
Ч Тоже мне, порядок, Ч буркнул я.
Ч Да, верно, Ч согласился Фриц. Ч Мерзкий, грязный, извращенный, но Ч по
рядок. Вероятно, она просто не могла создать какой-то другой.
Ч Хотелось бы мне поговорить с этой Сайн, Ч сказал я.
Ч Невозможно. Полгода назад она вернулась в Хельсинки. И Карен преврати
лась в неприкаянную душу. Ни друзей, ни поддержки. Во всяком случае, так ей
представлялось.
Ч Ну, а Бабблз и Анджела Хардинг?
Фриц смерил меня долгим взглядом.
Ч Вы о чем это?
Ч Разве они не могли поддержать ее?
Ч Спасение утопающих Ч дело рук самих утопающих? Ч желчно проговорил
Фриц.

6

Громила Томсон был знаменитым борцом пятидесятых годов и обладателем в
есьма примечательной плоской головы, похожей на лопату, которой он и при
печатывал своих соперников к ковру, нередко ломая им ребра. Несколько ле
т это забавляло невзыскательную публику и приносило доход, которого хва
тило на приобретение бара. Теперь тут собирались молодые врачи, юристы, с
лужащие. Заправлял заведением сам Томсон, причем весьма толково, с успех
ом доказывая, что мыслительная деятельность никак не зависит от формы че
репной коробки. Разумеется, у него были свои заморочки (например, вы могли
войти в бар, только тщательно вытерев башмаки о кусок борцовского ковра
у двери. А на стенах висели бесчисленные фотопортреты хозяина), но в общем
и целом заведение было очень даже ничего.
Когда я вошел, в зале сидел только один посетитель, крепкий щеголеватый н
егр. Устроившись в дальнем конце стойки, он разглядывал бокал мартини. Я с
ел и заказал порцию шотландского виски. Томсон самолично управлялся за с
тойкой, рукава его рубахи были закатаны, обнажая мощные волосатые ручищи
.
Ч Вы знаете парня по имени Джордж Уилсон? Ч спросил я.
Ч Конечно, Ч с кривой усмешкой отозвался Томсон.
Ч Скажете мне, когда он придет?
Громила кивнул на негра.
Ч Он уже пришел.
Негр поднял голову и улыбнулся мне добродушной, немного растерянной улы
бкой. Я подошел и пожал ему руку.
Ч Извините, Ч сказал я. Ч Джон Берри.
Ч Ничего страшного, Ч ответил негр. Ч я и сам не привык встречаться в ба
рах.
Уилсону не было ещё и тридцати лет. Вдоль его шеи от правого уха тянулся св
етлый шрам, исчезавший под воротником сорочки. Глаза негра смотрели спок
ойно и безмятежно. Подтянув узел черно-белого галстука, он сказал:
Ч Пойдемте в отдельную кабинку?
Ч Пожалуй.
Ч Повтори, Громила, Ч бросил Уилсон через плечо. Ч Обоим.
Человек за стойкой подмигнул.
Ч Вы работаете у Брэдфорда? Ч спросил я.
Ч Да. Чуть больше года. Обычная история. Мне отвели неплохой кабинет возл
е приемной, чтобы все входящие и выходящие могли сколько угодно пялиться
на меня.
Я прекрасно понимал, о чем он говорит, но раздражение не проходило. Среди м
оих друзей были молодые правоведы, но все они получили отдельные кабинет
ы, прослужив в юридических фирмах по несколько лет. По любым объективным
меркам, этому Уилсону крупно повезло. Он был своего рода диковиной, товар
ом, который вдруг водночасье приобрел ценность в глазах общественности.
Еще бы Ч образованный чернокожий! Теперь перед ним открыты все пути, и бу
дущее сулит одни радости. И тем не менее, он как был диковинкой, так ею и ост
ался.
Ч Чем вы занимались?
Ч В основном налогами. Случалось и недвижимостью. Пару раз отстаивал гр
ажданские иски. Фирма почти не ведет уголовных дел. Вы это и сами знаете. Н
о, когда я поступил на работу, у меня прорезался интерес к уголовному судо
производству. Конечно, я и думать не думал, что на меня навесят это дело.
Ч Понятно.
Ч Отрадно слышать.
Ч То есть, вам выпало тащить дохлую лошадь?
Ч Возможно, Ч с улыбкой ответил Уилсон. Ч Во всяком случае, они так пола
гают.
Ч А как полагаете вы?
Ч Я полагаю, что дела решаются в суде, Ч изрек он.
Ч Вы уже выработали линию защиты?
Ч Стараюсь. Придется повозиться, потому что я хочу сделать все на совест
ь. И потому, что присяжные увидят в суде черномазого выскочку, который выг
ораживает китайца, делающего подпольные аборты. Им это не понравится.
Я пригубил бокал. Громила принес ещё два стакана и поставил их на край сто
ла.
Ч Но, с другой стороны, это прекрасная возможность, Ч продолжал Уилсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90