Вот несколько примеров. Из 218 примечаний к суре 2 - "Корова" 19
относятся к хронологии. В примечании 1 эта сура, в соответствии с
мусульманской традицией и схемой Нёльдеке-Швалли, определена как
"старейшая мединская", а из примечания 6 к ней узнаем, что ее аяты
19-37, "может быть, мекканского происхождения". Дальше в примечании 55
сказано, что часть аята 79 один из исследователей (Барт) "считает
вставкой". Подобные замечания сделаны и в примечаниях 66, 94, 133, 146
к другим аятам. Примечание 101 гласит, что аяты "148-152 моложе
[других частей суры]...", а 103 примечание, что аят "153 не на
месте...". В примечании 106 указано, что "аяты 158-162 - мекканские;
может быть, [они -] начало суры...". В примечании 147 сказано, что аят
"199 не определяется хронологически", а аят 206 "может быть...
мекканский" (примечание 151), то же и об аяте "211, может быть,
другого времени..." (примечание 157), а в аяте 262 слово "великий" -
арабским шрифтом - "кабир, судя по смыслу, [это -] поздняя вставка..."
(примечание 162), аяты "285 и 286 могут быть и мекканскими и
мединскими..." (примечание 215).
Примечания к суре 3 - "Семейство Имрана", также считающейся
мединской, начинаются с фразы: "Когда [прочтена] первая часть, ст.
1-86, неизвестно; после сражения при Бадре". Есть тут и такие
комментарии, как к 66-му аяту: "вставка, нарушающая связь" (примечание
45); к 100-му аяту: "добавление Усмана" (примечание 63; имеется в виду
третий халиф Осман); к 125-130-му аятам: "ст. 125-130 неизвестного
происхождения..." (примечание 73); к аяту 132: "...цитата Абу Бакра
(первого халифа. - Л.К.) после смерти Мухаммада" (примечание 78) и
т.д.
Та же примерно картина и в примечаниях к "мекканским сурам". Вот
сура 96 - "Сгусток": "По мусульманской традиции... первая [сура]
(переданная в ночь предопределения - лайлат аль-кадр. - Л.К.)...
Большинство ученых [полагают так же], некоторые колеблются между нею и
С. 74... Andrae (шведский востоковед. - Л.К.) ... считает, что [эта]
сура более поздняя и представляет единое произведение..." (примечания
1-2). И дальше в примечании 12: "Ст. 15-18 [добавлены] несколько
позже..." и т. д. и т.п.
Конечно, при оценке перевода дело не сводится к примечаниям о
хронологии тех или других частей переводимого произведения. И нельзя
не отметить, что в переводе академика Крачковского немало нового, что
приближает читателя к правильному пониманию этого памятника как
наиболее раннего свидетельства эпохи возникновения и развития ислама.
Уже основная формула ислама, начинающая суры Корана, передана в
переводе Крачковского словами "Во имя Аллаха...", а не "Во имя
бога...", как ее теперь обычно воспринимают. Принципиальность такого
перевода особо оговорена переводчиком[См.: Коран. Перевод и
комментарии И.Ю. Крачковского, c. 503.]. И это понятно. Культ Аллаха
как бога ислама в период составления Корана еще только выделился из
числа богов древних арабов. Поэтому и проповедники раннего ислама, в
том числе те из них, кто работал над составлением и редактированием
Корана, были прежде всего заинтересованы не в проповеди абстрактного
бога, а в утверждении уже известного арабам Аллаха как единого бога,
новое представление о котором должно было устранить культы всех старых
богов и богинь.
Безусловным, достоинством перевода И.Ю. Крачковского является
сохранение в нем той формы произношений собственных имен, какие были
приняты у арабов, а не их иудейских или христианских соответствий
(Джибриль вместо Гавриил, Нух вместо Ной, Йусуф вместо Иосиф, Ибрахим
вместо Авраам, Марйам вместо Мария и т.д.). В этом отношении И.Ю.
Крачковский, продолжая лучшие русские академические традиции, намного
поднялся над большинством более ранних переводчиков, включая Г.С.
Саблукова. Но, к сожалению, перевод И.Ю. Крачковского остался
неоконченным. "Окончательная редакция перевода не была завершена, а
обширный подготовительный материал не был целиком реализован. Самый
текст перевода остался литературно необработанным, местами сохраняя
форму подстрочника. В окончательной редакции перевод ряда стихов,
может быть, получил бы иную формулировку, как об этом можно думать на
основании переводов коранических цитат в позднейших работах И.Ю.
Крачковского"[Коран. Перевод и комментарии И.Ю. Крачковского, с. 10.].
В рукописи, над которой И.Ю. Крачковский работал с 1921 по 1930
год, неоднократно возвращаясь к ней и позднее, сохранялся и разнобой в
форме собственных имен, что также оговорено в предисловии к переводу.
"Решение вопроса о фиксации арабской формы для библейских имен (Муса
вместо Моисей, Харун вместо Аарон и т. п.) взяли на себя подготовители
и редактор (как указано в книге - В.А. Крачковская, П.А. Грязневич и
В.И. Беляев. - Л.К.), так как у автора на протяжении всего текста
встречается непоследовательная передача - то в одной, то в другой
форме"[Там же с. 11].
В комментариях академика Крачковского, имеющих форму
предварительного "краткого конспекта примечаний", ощущается порой
сильное влияние мусульманской традиции и ее модернизированных
истолкований. Впрочем, иногда это воспринимается как досадная описка,
своего рода lapsus kalami. Так, в примечании 62 к словам 91-го аята
второй суры Корана "Кто был врагом Джибрилу..." сказано: "У евреев
Гавриил - злой ангел"[Коран. Перевод и комментарии И.Ю. Крачковского,
с. 508.]. На поверку Гавриил в иудаизме, как и в христианстве, - один
из главных ангелов - "сила господня", он характеризуется не злыми, а
добрыми качествами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104