Словом, все это подготавливало капитуляцию Мекки, которая и
произошла в 630 году или около этого времени. Через два года мухаджиры
и ансары Медины вместе с Мухаммедом смогли совершить
паломничество - хаджж - в Мекку.
Халифат и завоевания арабов
После капитуляции Мекки и смерти Мухаммеда (632) возглавлявшаяся
им община мухаджиров и ансаров в Медине и связанное с нею объединение
арабских племен, действовавшие в контакте с влиятельными мекканскими
кругами, стали центром нового, еще более крупного объединения арабских
родов и племен. Это объединение с центром в Медине приступило к
укреплению своего внутреннего и внешнего положения и вскоре оформилось
как арабское теократическое государство раннефеодального типа -
Халифат (Калифат). Во главе его встали былые соратники посланника
Аллаха, его преемники, или, иначе, заместители, халифы. Из них у
мусульман наиболее распространенного суннитского направления ислама
особо почитаются первые четыре халифа - Абу Бекр (632-634), Омар
(Умар, 634-644), Осман (Усман, 644-656) и Али (656-661). А
мусульмане-шииты признают из них правомочным лишь последнего - Али;
первых трех они отвергают, считая их узурпаторами, незаконно
захватившими верховную власть.
Идеологией Халифата стал ислам, вероучение и культ которого с
каждым годом разрабатывались все более детально. Халифы представляли
как высшую духовную власть - имамат, так и светскую, в том числе
политическую и военную - эмират. При их правлении в Медине стал
собираться и составляться Коран.
Закрепляя и узаконивая свое положение, верхушка нового
объединения племен использовала общеарабское движение, породившее
пророков и ислам, и приняла суровые меры для устранения препятствий к
своему безраздельному господству в Аравии. В частности, ею было
потоплено в крови пророческое движение в Йемаме, во главе которого
стоял Мусейлима; до капитуляции Мекки представители этого движения
поддерживали мединских ханифов-мусульман. Традиционное оправдание
расправы с йемамцами как меры, направленной против возрождения
"язычества", исторически несостоятельно.
На это, в частности, обратил внимание академик В. Бартольд в
исследовании "Мусейлима"[См.: Бартольд В.В. Сочинения, т. 6, с.
549-574.] и в неопубликованном письме к востоковеду Н.П. Остроумову
(1846-1930) от 21 мая 1924 года. "Уже давно было отмечено, - писал он
в письме, - что восстание арабов после смерти Мухаммеда нигде не имело
целью возвращение к языческому культу; руководители восстания хотели
быть такими же пророками, каким называл себя Мухаммед. Для меня, кроме
того, ясно, что по крайней мере один из них, Мусейлима, стоял ближе к
христианству и к первоначальному исламу, чем сам Мухаммед в конце
своей жизни, после примирения с курейшитами"[Центральный
государственный архив УзССР. Ташкент, ф. 1009, оп. 1, д. 27, л. 409
об.; Климович Л.И. Ислам, 2-е изд. М., 1965, с. 38.].
Мединская власть одновременно с расправой с племенами и
пророками, не желавшими ей подчиняться, принимала решительные меры по
привлечению на свою сторону кочевых арабских племен. Само принятие
ислама, как мы уже отметили, в этих целях истолковывалось ранее всего
как признание своего политического подчинения. Правда, это подчинение,
как правило, на первых порах не задевало старых родо-племенных устоев
подчинившихся племен. Другое дело, что вхождение в государство
раннефеодального типа в перспективе, очевидно, должно было
способствовать подрыву и разрушению древних традиций и норм. На наш
взгляд, правилен вывод о том, что, как бы ни складывались отношения
мединского Халифата с арабскими "племенами, осуществлялось ли их
присоединение на добровольных началах или силой, в одном и самом
важном положении государство отступало от своих принципов, а именно от
непринятия родо-племенной организации. Социальная структура племен не
нарушалась государством при условии принятия их членами ислама, что
означало, по сути дела, признание государственного суверенитета...
Союз с Мединой не грозил племенной аристократии утратой ее
главенствующего положения в племенах. Не могла она также не сознавать
экономической выгоды слияния с мусульманскими отрядами в военных
предприятиях, особенно после успешно начатого осенью 633 г. вторжения
через Сирийскую пустыню в Палестину и Сирию"[Негря Л.В. Общественный
строй Северной и Центральной Аравии в V-VII вв. М., 1981, с. 116,
117.].
И действительно, в предпринятых почти одновременно военных
действиях за пределами Аравийского полуострова Халифат вскоре стал
широко использовать арабские кочевые и полукочевые племена, их военную
силу. При этом сохранялись давние родо-племенные обычаи, когда, к
примеру, вместе с воинами двигались их жены и дети. Так, в Месопотамии
это имело место и в период весьма крупных операций Халифата, например
при Кадисии, после выигрыша которых "жены и дети воинов, не
принимавшие участия в сражении, оказывали помощь тяжелораненым
бедуинам и добивали оставшихся в живых иранцев"[Колесников А.И.
Завоевание Ирана арабами (Иран при "праведных" халифах), М., 1982, с.
95.]. Лишь иногда верховное арабское командование вмешивалось в
родо-племенные устои, исходя из стратегических соображений. Это имело
место, в частности, после сражений при Кадисии, когда халиф Омар
потребовал, чтобы войско Халифата продолжало наступление на столицу
Ирана Ктезифон (Мадаин), оставив женщин и детей в районе Атика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104