А мгновение спустя снова послышался голос Джиллиан, — на сей раз ликующе-возбужденный.
— Ветер поднялся! Кларенс записывает ровно то, что мне нужно!
— Джиллиан, но тучи…
— Да ты только послушай!
Должно быть, молодая женщина выставила руку с рацией из пещеры. Послышался тихий свистящий стон: мало-помалу он набирал силу, переходя в душераздирающее рыдание, от которого кровь стыла в жилах. Во всяком случае, Катберт почувствовал, что волосы у него становятся дыбом.
— Слышишь, какие завывания?
— Слышу, слышу. Джиллиан, но тучи…
— Не беспокойся! Я послежу за погодой. Когда я слышала этот стон в последний раз, я едва с утеса не сверзилась. На сей раз буду поосторожнее. Еще не хватало, чтобы меня унесла река — кто же тогда съемки закончит!
— Я свяжусь с тобой, как только решу, что вам пора покинуть запретную зону.
— Спасибо!
— А если ты уедешь раньше, дай мне знать.
— Непременно!
И, не дождавшись продолжения, Джиллиан отключилась: ей явно не терпелось вернуться к своему проекту. Вздохнув, Катберт последовал ее примеру.
К вящему его облегчению, еще с час гроза бушевала где-то вдали от верховьев реки. В течение второго часа ситуация не изменилась. К тому времени, как рабочий день подошел к концу и Далтон отослал подчиненных домой, небо на севере приобрело зловещий, иссиня-черный оттенок. Часы пробили шесть.
А от Джиллиан по-прежнему не было ни слуху, ни духу. Катберт не сомневался: одержимая документалистка использует на все сто каждый час светового дня, каждый порыв ветра. Досадливо сдернув с головы шляпу-стетсон, Катберт уселся в джип. Конечно, можно связаться с Джиллиан по рации и сказать, чтобы возвращалась. Но не лучше ли по-быстрому спуститься в каньон пешком, — поглядеть, как обстоят дела, и предложить подвезти молодую женщину до города. И, воспользовавшись моментом, рассказать ей про зарубки на песчанике.
Во всяком случае, именно такое оправдание Далтон для себя измыслил, притормаживая рядом с «Блейзером» пятнадцать минут спустя. Пикапа на месте не оказалось: значит, по крайней мере часть съемочной группы Джиллиан отправила назад, в город. Катберт решительно зашагал вниз по склону, к речному руслу. Черные тучи с каждой минутой подступали все ближе.
Добравшись до временного лагеря съемочной группы, разбитого у основания скалы, Далтон обнаружил, что все киношники уже отбыли восвояси, — остались только украшенный серьгами да наушниками Робби, и Джереми Багряное Облако. Робби, удобно устроившись на камне, отрешенно глядел в пространство: видимо, весь ушел в прослушивание.
— Он, никак, ветер слушает? — осведомился Катберт, указывая на парнишку.
По иссохшему, точно пергамент, лицу Джереми разбежалась целая сеть мелких морщинок.
— Нет. Сдается мне, он слушает голос девы по имени Барбара Стрейзанд.
А Робби, похоже, настолько увлекся рок-н-роллом, что весь мир перестал для него существовать. Во всяком случае, звука шагов он не услышал. Катберт похлопал любителя вокала по плечу, и парнишка от неожиданности подскочил на полфута, никак не меньше. А затем поспешно сорвал с себя наушники и развернулся к «злоумышленнику».
— Эй, ты, балда, полегче на поворотах, так человека заикой сделать можно!
— Прости, не хотел. Где твой босс?
— Там, наверху, среди развалин, микрофоны собирает. А меня послала вниз, запаковывать остальное, чтобы до дождя успеть.
— Так приступай!
Бровь, украшенная серьгою, скептически поднялась, но Катберт слишком убедительно умел приказывать, а Робби слишком привык подчиняться, так что перепалки не воспоследовало.
— Мне придется два раза прокатиться туда-обратно, — проворчал подросток себе под нос. — Кларенс, видите ли, расклеился, и бросил на меня половину своей техники. А в «Блейзер» все не влезет.
— Тогда загружай все, что сумеешь унести, и поезжай вместе с Джереми. А я дотащу остальное и подвезу Джиллиан, когда она закончит с микрофонами.
— Ой, спасибочки!
Джереми с Робби уже скрылись из виду, а Джиллиан так и не показалась. Катберт выждал еще минут пятнадцать, а затем, потеряв терпение, громко позвал. Крик его эхом отразился от утесов, прежде чем налетевший ветер подхватил его и унес куда-то в скалы.
Ругаясь на чем свет стоит, он взялся за алюминиевую лестницу. Надо думать, Джиллиан опять с головой ушла в свои поэтические грезы, или настолько одержима мыслью записать все интонации душераздирающих завываний, что на потемневшее небо взглянуть и не подумала.
А вот Катберт безошибочно оценил ситуацию. Заметил он и зловещего вида тучу, надвинувшуюся совсем близко, и молнию, что змеей вынырнула из-за черной гряды, застав его, как говорится, между небом и землею. Проклиная все на свете, Далтон проворно преодолел последние ступеньки и отпрыгнул подальше от металлических перекладин за секунду до того, как новый ослепительно-белый зигзаг прочертил грозовое небо. Отряхнув руки и коленки, инженер отошел от края на несколько шагов и поднял взгляд кверху, туда, где среди туч переливались и искрились электрические разряды.
— Ох, проклятье!
Ни он, ни Джиллиан по этой лестнице вниз не спустятся до тех пор, пока гроза не утихнет.
Именно об этом Далтон и сообщил документалистке, когда, несколько секунд спустя, она появилась из пещеры, вся увешанная черными проводами и микрофонами самых разных форм и размеров.
— Ты что, смеешься?
Катберт провел рукою по волосам, стряхивая дождевые капли.
— Молния бьет с силой двадцати тысяч ампер. По-твоему, это повод для смеха?
— Двадцать тысяч? — Джиллиан оглядела потемневшее небо с новым, благоговейным почтением. — Похоже, придется нам обосноваться здесь и переждать бурю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81